Холодный викинг
Шрифт:
— Джек, я получила ее не от другого мужчины. И никогда не была ни с кем, кроме тебя.
Что ж, она не слишком уклонилась от истины.
Джек резко отстранился, но когда вновь повернулся к ней лицом, Руби заметила, что гнев и ревность сменились усталой тоской. Супружеская измена никогда не была проблемой в их отношениях. И никогда не будет.
— Где мальчики?
Руби объяснила, и Джек, казалось, был удовлетворен. Она была рада, что он не спросил, рассказала ли жена детям о его уходе. Пока она варила кофе,
— Нальешь мне бренди, пока будет готов кофе? — спросила она, надеясь, что спиртное придаст ей мужества. Джек подбросил дров в огонь, а Руби принесла поднос в гостиную.
— Эта комната и камни пробуждают так много счастливых воспоминаний, — задумчиво сказала Руби.
— Брось, Руби. Ты больше года здесь не была. Кроме меня и мальчиков, никто сюда не приезжает.
Джек прикончил спиртное одним глотком и, усевшись, съел печенье, запивая его черным кофе. Потом он съел еще кусок и еще. Руби сообразила, что Джек, вероятно, не ел целый день. В кухне явно никто не готовил.
Руби с отчаянием смотрела на мужа, в холодном молчании жевавшего пахлаву. Как проникнуть сквозь барьер, который он воздвиг вокруг себя?
— Я помню, когда ты купил этот дом, — тихо обронила она, рассеянно проводя пальцем по краю кофейной чашки. — Это была десятая годовщина нашей свадьбы. Твой бизнес процветал, и ты хотел широко отпраздновать это событие.
Джек уставился на свои руки, но ничего не ответил. Неожиданно Руби вспомнила кое-что еще.
— Помнишь, как мы освятили этот дом? Прямо здесь, перед камином?
Джек вскочил с дивана и встал над ней.
— Прекрати, Руби. Перестань.
И, схватив пиджак, процедил:
— Если не уйдешь, уйду я.
Холодный ужас охватил Руби. Нужно остановить его!
— Джек, что бы ты сделал сегодня, знай, что завтра никогда не настанет?
Глупый, отчаянный вопрос был брошен в его удаляющуюся спину.
Джек развернулся, удивленно распахнув глаза. Губы раздраженно дернулись.
— Руб, я не в настроении для глупых игр. Оставь меня в покое и…
Но Руби властно подняла руку.
— Нет, я серьезно. Это очень важно для нас обоих. Пожалуйста, Джек, сделай мне одолжение.
Джек долго смотрел на нее и, бросив пиджак на стул, уселся, с несчастным видом глядя в огонь. Наконец, подняв голову, он потребовал:
— Скажи мне сама, Руби.
— По правде говоря, я задала себе этот вопрос… после того странного явления, которое произошло со мной и о котором я расскажу позже, — нерешительно начала Руби. — Мне даже не придется долго думать, чтобы ответить на него. Я поняла, что буду умолять тебя вернуться и дать мне еще шанс. Эта любовь между нами… слишком драгоценна, чтобы ее терять.
Драгоценна . Именно так, сказал Торк перед смертью.
Мускул снова
— Я люблю тебя, Руб. И, наверное, всегда буду любить, но только этого для меня недостаточно.
— Поверь, я сделаю все на свете, только если…
— Не моли и не давай обещаний, которые не можешь сдержать, Руби.
Руби быстро заморгала, чтобы не дать слезам пролиться, и, сглотнув комок в горле, продолжала просить:
— Ты, вероятно, не помнишь этого, но я сегодня думала о том времени, когда нам было восемнадцать и ты попросил меня выйти за тебя замуж. Ты сказал: «У нас все может получиться. Я стану любить тебя вечно». И тогда…
— Помню, — холодно перебил Джек. — Все помню, но это было так давно.
— А потом я подумала обо всем хорошем, что у нас было, — настаивала Руби. — И просто не могу сдаться без борьбы.
— Но почему ты делаешь это? И почему сейчас? — простонал Джек, закрыв глаза руками. Когда он поднял голову, во взгляде была боль. — Ничего, абсолютно ничего не изменилось. Я уже сказал тебе сегодня, что время для слов прошло. Я хочу уйти. И хотя буду страшно тосковать по тебе, Руб…
Голос его прервался.
— Меня тошнит от споров и ссор. Между нами все кончено.
— Это неправда, — возразила Руби.
— Руби, давай покончим со всем этим. Ты разрываешь мне сердце. Мы разрываем сердца друг друга.
— Может, это было необходимо, чтобы теперь все раны зажили. И теперь мы сумеем вылечить сердца друг друга и станем сильнее и умнее.
— Может быть? — переспросил Джек, подняв брови.
Руби, слегка улыбнувшись, продолжала:
— Теперь все станет по-другому. Я докажу тебе. И заставлю забыть обо всем зле, что причинила. Только позволь мне попытаться.
— Но как?! — взорвался Джек, подбоченясь. — Собираешься оставить свою компанию? Станешь образцовой матерью? Будешь готовить мне завтрак по утрам и дожидаться по вечерам у двери?
Руби тихо спросила:
— Именно этого ты хочешь?
Джек взволнованно пригладил волосы:
— Черт возьми, нет! Я хочу женщину, которую смог бы любить и которая вернет мою любовь. Хочу, чтобы в ее жизни, был самым главным я, а не лифчики и трусики.
— Ты у меня главный.
— Давным-давно нет!
— Неправда! Просто я не говорила тебе и не показывала!
— Совершенно верно. Когда мы в последний раз занимались любовью, Руби?
— Я… не знаю, — тихо призналась она, пытаясь вспомнить. Как она могла забыть такую важную вещь?
— Ну а я помню. Это случилось полтора месяца назад, и ты была такой измученной, что я с таким же успехом мог трахать чучело.
Истина дошла до нее. Между ними все кончено!
— Меня тошнит. Пойду в ванную.
Джек ошеломленно уставился на нее, не понимая, как может жена прерывать такой важный разговор, но тут же воздел руки к небу: