Холостая война
Шрифт:
Владимир почувствовал, как его нога зацепила растяжку. Щелкнула предохранительная скоба. Негромко отозвался капсюль. Теперь в его распоряжении оставались считаные секунды, пока горел замедлитель гранаты.
— Ложись! — крикнул он, упал сам и прикрыл голову руками.
Взрыв прогремел совсем близко. Осколки со свистом пронеслись над самой головой. Подполковника спасло лишь то, что он оказался в неглубокой ложбинке.
— Все целы? — только и успел спросить он, как из-за близлежащих камней ударили автоматные очереди.
Благо дым и пыль после взрыва еще окончательно
— Стрелять только одиночными. Экономить боеприпасы! — отдал приказ подполковник, хотя спецназовцы уже и сами понимали, как им следует действовать.
Лаврухин не собирался идти в атаку. Для этого у него не было сил и средств. Он просто собирался задержать противника перестрелкой до того времени, пока подойдет подмога.
Но у Али имелся свой собственный план. Он не собирался засиживаться здесь. Его люди, отстреливаясь, отходили в сторону ущелья. Бой принял странный оборот. Перестрелка, отход, вновь пальба. Лаврухина не покидало чувство, что его людей куда-то заманивают. Словно подсказывают, куда им двигаться. Поэтому он вел преследование осторожно, не идя на сближение. По его прикидкам, противостояло ему десятка полтора стволов. Так что ситуация являлась небезнадежной. Пойдя на хитрость, можно было даже попытаться захватить бандитов.
Лаврухин переползал от одного бойца к другому и командовал:
— Вы продолжайте стрелять, а вы со мной!
Он разделил группу на две части. Одна осталась на позициях. Другую подполковник повел в обход. Али не заметил этого маневра. Владимир вывел своих людей в тыл бандитам и открыл огонь. Он не рассчитывал нанести существенных потерь. Условия боя исключали это. Темнота, недостаток боеприпасов. Но психологический эффект был достигнут.
— Вы окружены! — крикнул Владимир. — Бросайте оружие! Даю вам минуту на размышление! Время пошло!
Выстрелы смолкли с обеих сторон.
«Неужели удалось?» — не мог поверить Лаврухин, поглядывая на циферблат командирских часов.
Если бы у его группы было много боеприпасов, то он точно выиграл бы бой даже без всяких хитростей. Все же уловка не сработала до конца. Али и все его люди понимали — на их руках столько крови, что прощения им не может быть.
Затрещали автоматы. Застучал ручной пулемет. Лаврухину и его бойцам только и оставалось, что вжаться в землю. Назару легко удалось прорваться сквозь редкое кольцо окружения.
— За ними! — приказал подполковник, выхватывая пистолет.
Теперь те и другие уже не делали коротких остановок для позиционной перестрелки. Бандиты просто уходили ущельем, отстреливаясь, преодолевали один поворот за другим. Хороший боец знает, что основная опасность не та, которая очевидна. Смотри по сторонам. Оборачивайся. Не забывай глянуть вверх.
Вспышки выстрелов освещали ущелье. Отряд Али вел огонь из-за гряды камней, заставляя группу Лаврухина прижиматься к скалистой стене ущелья. Подполковник вскинул голову и заметил каменный выступ, нависающий над его бойцами. Он даже не успел подумать, но чутье уже ему подсказало, что это место опасно.
Так случается в момент мобилизации
— Быстро назад! Отходим! — Подполковник буквально толкал бойцов в спины.
Тут наверху громыхнуло. Это подрывник по команде Али взорвал заряды тротила, заложенные в шурфы. Скальный выступ дал трещину и развалился на отдельные камни, которые с грохотом полетели в ущелье, поднимая клубы пыли.
Отдай приказ Лаврухин секундой позже, и его группа оказалась бы целиком погребена под каменными обломками. Один из них, размером с кулак, врезался в землю, отскочил и ударил подполковника в голову. Из разбитого виска хлынула кровь. Владимир качнулся, потерял сознание и упал на пыльную землю.
Он очнулся оттого, что молодой лейтенантик тряс его и спрашивал:
— Вы меня слышите, товарищ подполковник? Вы меня слышите?
Лаврухин открыл глаза. Уже светало.
— Слышу, лейтенант.
Как оказалось, подполковник не зря доверился этому молодому офицеру. Тот сделал все, что только мог. Лейтенант не стал терять время на то, чтобы отыскать прапорщика с ключами от склада. Он просто сбил замок, вооружил людей, успел связаться с командованием и привел спецназовцев в ущелье. Правда, опоздал. Но это была уже не его вина. Никто бы на его месте не успел раньше.
— Таджикские военные и милиция уже перекрывают все дороги в районе. Высланы патрули. Им не дадут уйти, — докладывал лейтенант. — А если бандиты попробуют здесь где-нибудь схорониться, то их из-под земли достанут.
— Будем надеяться, лейтенант, — сказал Лаврухин и закашлялся. — Черт, каменной пылью надышался. В горле скребет. — Он принял у лейтенанта фляжку, сделал несколько глотков и только потом спросил: — Какие у нас потери?..
Ущелье — это удобная тропа, что-то вроде дороги. Прорытое за тысячелетия водными потоками, оно не создает непреодолимых препятствий. Иди себе и иди. Но это же место является и ловушкой.
Али не сомневался в том, что ему попробуют устроить засаду, а потому провел свой отряд ущельем всего несколько километров. Затем группа начала восхождение по тайной тропинке. Оно проходило тяжело. Один из носильщиков был серьезно ранен в грудь. Он бредил. Его тащили на себе товарищи. Носилки они наспех соорудили из свежесрубленных деревьев.
— Пить, пить… — в полубреду просил он.
— Да нельзя тебе пить, — говорил Наджиб, смачивал пальцы водой из пластиковой бутылки и проводил ими по губам раненого.
Тот жадно слизывал языком капли влаги.
— Мама, это ты? — внезапно спросил он, раскрыв глаза.
По взгляду бедняги было видно, что ничего реального он перед собой не видит.
Али и Карим переглянулись:
— Бредит. Видение у него.
— Мама, почему ты молчишь? Ты здесь? — продолжал допытываться серьезно раненный носильщик.