ХомоПоинт
Шрифт:
– Тогда давайте не будем волынку волынить. Сань, пойдём, поможешь ошейник сделать этому уроду. А вы займитесь заправкой, - отдал Денис распоряжения Толяну и Лёхе.
Все разошлись, каждый по своим делам. Надо было собраться и разъехаться. Фельц подошёл к Кларе.
– Ты хорошо подумала?
– тихо спросил он, понимая, что эта женщина больше ему не принадлежит, но питая последние остатки надежды.
– Да, Роби. Прости. Нам не по пути.
Она отвернулась и пошагала своей отточенной походкой к дому.
Когда закончилось действие снотворного, монстр увидел настежь распахнутую клетку. Пару секунд он раздумывал
– Видишь его?
– спросил Денис Алекса.
– Да, сигнал чёткий. Стабильный.
– Тогда погнали.
Заревел мотор «БТРа». Вторя ему, завелись легковые автомобили. Машины медленно выползли в вдоль улицы, разбиваясь на две колонны.
Как только звуки их моторов утонули вдалеке, от усадьбы отъехал бензовоз в сопровождении большой Тойоты марки "Тундра" и ещё нескольких машин.
Полковник проводил их взглядом в приоткрытый проём калитки. Стало тихо. Старый вояка забросил ружьё за плечо, и закрыл калитку на тяжёлый засов.
Часть 3
По дороге в «Прибрежный»
Шама вёл «Луноход» с таким довольным видом, словно управлял авто премеум класса, а не пережитком советского автопрома о котором не все даже знали, не то, что помнили. Парфён устал, Тоня уснула на коленях у Егора, пришлось Шаме взять штурвал в руки.
– Тебе как будто нравится эта колымага, - не выдержал довольного вида водителя Парфён.
Тот ничего не ответил, просто повернулся к товарищу и широко улыбнулся.
– Чёрт, у меня уже задница окаменела от этих седушек. Вы там как?
Танкист повернул голову к Егору с Тоней.
– Терпимо - Егор ответил за двоих, и немного поелозил задом на неудобном сиденье.
– Вот, нормально всем, никто не ноет – деловито подхватил Шама, в попытке упрекнуть Парфёна.
В ответ танкист скривил гримасу, часто беззвучно открывая и закрывая рот, передразнил Шаму. На этот выпад никто не обратил внимания и Парфён уставился на дорогу. Далеко впереди появилась одинокая фигура человека. Кто-то медленно шёл вдоль дороги по обочине. У путника не было ни рюкзака, ни сумки, ни какой-либо поклажи.
– Это что ещё за турист?
– Парфён указал рукой на пешехода.
Судя по походке, путник был сильно измотан, сказывалась жара и голод. Ноги бедолаги заплетались, и он с трудом удерживал равновесие, чтобы не упасть. Несколько раз его тело неожиданно оказывалось на середине дороги, но словно очнувшись человек, снова сходил на обочину упорно глядя только вперёд.
Подъехав ближе, Шама сбросил скорость, чтобы не сбить бродягу и посигналил. Человек был в военной форме офицера. На звуки клаксона никак не отреагировал, даже бровью не повёл.
– Да этот же полковник! – заявил Парфён, разглядев знаки отличия на пешеходе, - спецназ!
«Луноход» обогнал полковника спецназа по встречной полосе, чтобы избежать случайного столкновения.
– А ну ка останови, - приказал танкист и похлопал по плечу Шаму.
«ЛуАЗ» пропылил по обочине,
Парфён вышел первым и прямиком направился в сторону полковника. Но метрах в десяти остановился, внимательно разглядывая офицера. Военный был достаточно молод, по прикидкам танкиста не старше сорока лет, что вызвало некоторые сомнения в подлинности его звания. Белобрысые волосы, взъерошенные от пыли и пота стояли торчком. Жиденькая, светлая борода сбилась в комья от застрявших в ней колючек репейника и грязи. Спецназовец брёл, выпучив безумные глаза куда-то вдаль, не замечая на своём пути Парфёна. Лицо, шея и открытые участки рук, сильно обгорели на солнце и покрылись волдырями, губы пересохли и потрескались. Из кобуры на поясе торчала рукоять пистолета. Одежда, форменные брюки и рубашка с коротким рукавом были сильно истрепаны и грязны. Пыль и грязь так обильно покрыли его одежду, что различить её темно-оливковый цвет было практически невозможно. На правой штанине в районе колена зияла громадная дыра, скорее всего от падения на асфальт, о чём свидетельствовало и само разбитое колено с запекшейся на нём кровью.
– Странный он какой-то, - заметил Шама, подойдя к Парфёну со спины, - зомбак что ли?
В ответ танкист только фыркнул:
– Вот жешь блин, понасмотрелись всяких киношек, какой он тебе зомбак. Да он живее живых, хотя ты прав, немного странноват.
Малёшин снял с предохранителя автомат и передернул затвор. Спецназовец никак не отреагировал, он продолжал приближаться молча и безучастно ко всему происходящему вокруг.
– Товарищ полковник, куда путь держите? Где остальные?
– крикнул Парфён, повернув ствол автомата в сторону пешехода.
Тот продолжал волочить свои ноги, прямо на них не отвечая и не делая никаких движений. Неожиданно спецназовский полковник улыбнулся. Почти поравнявшись с танкистом и Шамой, он вытянул к ним руку ладонью вниз, с растопыренными в стороны пальцами.
– Эй, эй! Дружище, ты чего это удумал?
– танкист отскочил в сторону, шлёпнув по руке спецназовца стволом автомата. Шама прыгнул в другую сторону, зато на метр дальше, чем Парфён.
Танкист немного опешил, когда полковник с улыбающейся рожей повернулся в его сторону и ускорил шаг.
Это не нравилось Парфёну, перепугало его. Малёшин разглядел кисть, потянувшуюся к его горлу. Грязные тонкие пальцы как высохшие ветки деревьев тряслись и неумолимо приближались. Только у деревьев не бывает толстых когтей, похожих на кошачьи, а у этих «веток» такие были. Полковник раскрыл рот и зашипел как змея. Парфён успел разглядеть на распухших дёснах острые клыки белые как снег, тонкие и острые. Малёшин хотел бежать, но не мог! Он не мог даже пошевелиться! По скованным мышцам текла не кровь, а горячий свинец, причиняя венам и жилам невыносимую боль. Дыхание перехватило, грудь спёрло, словно её стянули стальным канатом. Всё исчезло, померкло. Парфён ничего не видел кроме когтей и клыков, приближающихся к его горлу. Шипение полковника превратилось в адский шорох сыпучего песка в голове. Танкиста заполнило ощущение, что мозг высох за доли секунды, превратив сознание и все воспоминания в бездушный песок, который теперь с противным оглушающим шорохом ссыпался в черную воронку неминуемой смерти.