Хонорик на тропе кладоискателей

Сотников Владимир Михайлович

За ближайшим густым кустом Макар увидел Ладошку и Соню. У Сони в руке был самый обыкновеный свисток, который обычно называют милицейским наверно, потому что им пользуются регулировщики-милиционеры, пытающиеся разрегулировать пробки на московских перекрестках. И откуда Соня взяла этот свисток?

– Что случилось?
– встревоженно спросила она.
– Кто вас схватил? Ладошка прибежал такой испуганный...

– Пойдем, пойдем быстрее отсюда подальше, - выдохнул Макар, выхватывая у Сони мольберт.
– Я ничего не понимаю!

У изгороди,

которая спасительной цепочкой тянулась к дому, они остановились. Макар быстрой скороговоркой пересказал случившееся, снимая оставшиеся маскировочные веточки с Ладошки, и спросил:

– А откуда ты свисток взяла?

– Я его всегда в мольберте ношу, - пояснила Соня.
– Меня одна девочка научила, чтобы отпугивать назойливых зевак. Подойдет кто-нибудь любопытный, начнет в картину заглядывать, расспрашивать или советы давать - вот свистком в крайнем случае можно и отпугнуть.

– Ничего себе, а я и не знал!
– удивился Макар.
– Вот и приключился с нами... крайний случай. Довольно странный, надо сказать.

– Они что, хулиганы?
– спросил Ладошка.
– Или бандиты?

– А кто их знает?
– вздохнул Макар.
– Делишки какие-то у них там... Рогатины эти носят перед собой. Зачем? А мне показалось, что среди развалин я Клюева видел. Тогда почему этот парень удивился, когда я о лысом сказал?

Соня задумалась.

– Во-первых, ясно, что мальчишки эти со своим предводителем - одна компания, - сказала она.
– Во-вторых, ясно, что Клюев с ними не связан. А вместе с тем и у них, и у него какие-то дела в усадьбе. Похоже, художник тоже, как и мы, следит за этими мальчишками. Вот только зачем?

– И зачем они там рыскают, как будто что-то ищут?
– спросил Макар. Этот Сашок еще сказал: почему работу прекратили? В чем заключается эта работа?

– Вы все спрашиваете друг у друга, а не отвечаете, - сказал Ладошка. И я не понимаю ничего.

– Как будто мы понимаем, - вздохнул Макар и встрепенулся: - Смотрите!

От усадьбы, прячась за кустами, пробирался к деревне Клюев. Ребята присели за высокой травой.

– Выходит, мы с ним заодно, - пробормотал Макар.
– Следили за ним, а оказалось, что вместе выслеживем эту компанию. Странностей прибавляется... Часовня, стожок, палки-рогатины... Впрочем, и действующих лиц прибавилось. Но почему все так старательно не пускают нас в эту усадьбу?

– Нам нельзя никого выслеживать, - сказала Соня.
– Во всяком случае, применять всякие хитроумные способы, вроде вашей маскировки. Этим мы вызываем подозрение. А вот если мы будем себя вести как самые обычные люди, никто не посмеет нас тронуть.

– Самые обычные!
– хмыкнул Макар.
– Как же мы тогда что-то узнаем? Самым обычным людям и известно все самое обычное. Цветочки, травка, пейзажики всякие... Ясно, что добровольно никто не собирется нам выдавать никаких секретов. Значит, смириться с этим?

Клюев добрался до крайней избы, оглянулся на усадьбу и потер руки, будто чему-то радовался.

–

Довольный!
– зло шепнул Макар.
– Ну подожди, лысик, узнаем мы твою тайну...

– Лысик, пысик, огуречик, вот и вышел человечек, - хихикнул Ладошка. Соня, нарисуй его карикатуру!

– Не до карикатур, - одернул его Макар.
– Нам еще рассмотреть его надо хорошенько. В самых разных ситуациях.

Соня задумчиво молчала. Но это даже радовало Макара. Раз она задумалась - обязательно придет к какому-нибудь решению. Поэтому Макар не спешил высказываться, чтобы не помешать ее мыслям.

– Папа говорил, что поедет в Москву, - наконец сказала Соня.
– Вот мы и дадим ему несколько заданий. Во-первых, как можно больше узнать про усадьбу Гагариных в селе Красные Петухи. Во-вторых, навести справки об этих рогатинах. Может быть, это какая-нибудь древняя народная игра или обычай. Я как-то читала, что в некоторых местностях деревенских мальчишек просят вызывать дождь, когда устанавливается длительная засуха. Где-то принято, чтобы мальчишки бегали раздетыми по воображаемым лужам и кричали от радости, будто дождь уже пошел, где-то - чтобы мальчишки размахивали большими ветками и тоже кричали, созывая облака... Может быть, эти странные блуждания с рогатинами - тоже из разряда таких народных обычаев.

– А дубиной замахиваться на незнакомых - тоже из этого разряда? съехидничал Макар.
– Не похожи эти мальчишки на тех, кто знаком с народными обычаями... Во всяком случае, гостеприимством они не отличаются.

– И, в-третьих, про часовню придется папе сказать, - продолжила Соня.
– Может, он сумеет разгадать секрет этого странного звука.

– Не странного, а страшного, - подсказал Ладошка.

– Это то же самое, - махнул рукой Макар.
– Странное всегда страшное, пока неизвестное.

– А мы, пока папы не будет, просто понаблюдаем, - сказала Соня.
– Без всякой особенной слежки.

Макар пожал плечами. Что ж, можно согласиться с этим планом. Тем более что между слежкой и наблюдением почти никакой разницы. Все дело в том, как понимать эти два действия.

Дома Ладошка сразу же бросился к клетке с хонориком.

– Бедненький Нюк!
– запричитал он.
– Мы гуляем, а он сидит взаперти! Как арестованный...

Макару показалось, что Нюк слушает эти слова с хитренькой мордочкой. Да и по Ладошкиной мордочке скользнула едва заметная тень хитрости.

– Ты вот что, - предупредил Макар брата, - не вздумай доброе дело сделать - Нюка освободить. Решишь его на пять минут выгулять, а потом мы его до конца лета будем разыскивать. Если еще разыщем.

Ладошка почему-то не ответил. И даже не обернулся в сторону Макара.

– Ты понял?
– уже грозно переспросил тот.
– Хонорик ведь не совсем домашний зверек. Убежит!

– Понял...
– наконец вздохнул Ладошка. Похоже было, Макар угадал его тайные мысли.
– Придется тебе, Нюк, без свежего воздуха сидеть.