Хонорик - таежный сыщик

Сотников Владимир Михайлович

Макар изумленно смотрел на поверхность камня, на котором только что стояла пирамидка.

– Как корова языком слизала, – прошептал он, тоже облизывая высохшие от волнения губы.

Какая там высота! Макар спрыгнул с камня, как будто это была ступенька лестницы в подъезде их московского дома на Патриарших прудах. Он быстро помог слезть Ладошке и Нюку. Ребята с хонориком бросились к упавшей пирамидке. Она лежала на одной из своих трех боковых граней, а вместо четвертой грани – вместо основания – была... абсолютно черная поверхность!

Макар царапнул ее ногтем.

– Смола, – сказал он. – Так лодки смолят от влаги. Так я и думал!

– А нам не попадет? – опасливо спросил Ладошка. – Вон сколько мы всего нарушили?

– За что попадет? – отмахнулся

Макар. – Камень и маяк мы не тронули. А тайники находить – дело чести каждого уважающего себя сыщика.

– А где тайник? – не понял Ладошка.

– Ты что, ничего не понял? – удивился Макар.

– Нет, – честно признался Ладошка.

Тогда Макар взял скобу и принялся царапать ею по черной смоляной поверхности. Поверхность была мягкая, и на ней одна за другой появлялись канавки, от смолы отлетали кусочки, струились красивые извивающиеся стружки... Ладошка зачарованно следил за этим действом. Вот смола закончилась, пошла пакля, потом какие-то тряпки, потом стружки...

– Плотненько упаковано, хоть в воду бросай! – довольно произнес Макар.

Он осторожно, не дыша, вытаскивал последние частички упаковки. Ясно было, что внутри пирамиды находится какая-то ценность. Просто так ее никто не запаковывал бы и не заливал бы смолой.

Вообще-то Макар догадался об этом еще во время разговора с Фоминишнами, и все его дальнейшие действия были только подтверждением догадки.

«Как же все-таки интересно хранится информация! – думал он, глядя на открытый зев пирамиды, из которого виднелся краешек старинного кожаного переплета. – А ведь могла бы и пропасть... Бестолковые Фоминишны не поняли, что пыталась сказать их бабушка, самим им было неинтересно в этом разобраться. И Холмогорову они ничего не сказали бы, потому что он с ними не дружит... Если бы не разболтали они нам с Ладошкой про бакен, из которого надо что-то достать, так бы и осталась эта информация невостребованной, никому не нужной».

Дрожащими руками Макар достал из пирамиды книгу. Конечно, это была она!

– Как из магазина, – прошептал Ладошка. – Совсем новенькая!

– Новенькая! – хмыкнул Макар. – Сто лет тут лежала, тебя ждала.

Нюк с интересом принюхивался к переплету. Не каждый день приходится нюхать столетние запахи.

– Только бы не рассыпалась, – сказал Макар, не решаясь открыть книгу. – Я где-то читал, что после долгого хранения к бумаге нельзя прикасаться без специальной обработки. Может, лучше отнесем ее к родителям?

– Наверное, так и надо сделать, – вздохнул Ладошка.

Но и в том, что сказал Макар, и в том, что сказал Ладошка, особой решимости поступить правильно не чувствовалось. И даже наоборот... Макар перевернул верхнюю обложку.

– «Вот ты и открыл книгу, мой первый читатель. Здравствуй», – вслух прочитал он.

– Здравствуй...те... – испуганно прошептал Ладошка.

Глава X

История столетней давности

Вдоме, где поселились Веселовы, витали новые запахи.

И не потому, что это был чужой, непривычный для жилья дом, и даже не потому, что в нем сейчас присутствовала Афина Палладиевна, принесшая с собой аромат новых, еще не испытанных на окружающих людях духов. В воздухе резко пахло валерьянкой. От этого Нюк с интересом вертел мордочкой и принюхивался, смешно закатывал глаза, будто приговаривая мысленно: «Изумительный аромат! Вот бы лизнуть разочек источник этого чудесного запаха!»

Ладошка, разгадав его желание, уже тайком обмакнул указательный палец в пролитую на стол валерьянку и намеревался угостить Нюка. Макар, заметив это, погрозил ему таким же указательным пальцем, только абсолютно сухим:

– Только попробуй! У него от этого нюх испортится!

Макар был сердит настолько, что самому впору было принимать валерьяновые капли. Как маме. Она выпила, наверное, уже целый пузырек, а все не могла успокоиться. Руки ее дрожали, поэтому она и пролила валерьянку на стол, когда капала себе из пузырька в стакан с водой.

– Успокойтесь, милая Александра Александровна! –

приговаривала Афина Палладиевна. – Ну разве можно так волноваться, если все закончилось хорошо? Даже не хорошо, а прекрасно! Другого слова я просто не нахожу. Мальчики не заблудились, не сделали ничего плохого. Наоборот, они проявили чудеса сообразительности, находчивости и смелости. Да-да, смелости! Ведь для того, чтобы на что-то решиться, нужна именно смелость. Настоящая мужская смелость. Вы не согласны со мной, Иван Васильевич?

Иван Васильевич смущенно крякал, будто Афина Палладиевна укоряла его в отсутствии этой самой смелости, и кивал головой в знак согласия. Что, мол, можно возразить? Согласен он целиком и полностью.

– Но как, скажите на милость, – недовольно ворчал он, – им пришла в голову эта невероятная догадка? Для этого нужен совершенно свежий ум, не испорченный никакими шаблонными поисками решений...

– Вот этот ум и помог нашим ребятам, – улыбалась Афина Палладиевна. – Свежий и неиспорченный. Это ведь только мы, взрослые, ищем ответы на привычном пути. Где искать книгу? Конечно же, на каких-нибудь запыленных полках, в старых сундуках и комодах. А уж о том, чтобы выйти в поисках за пределы поселка, никто из нас и подумать бы не мог! Другое дело дети – им хватило одной случайной фразы этих старушек, чтобы разгадать местонахождение тайника. Макар, они так и сказали, что надо что-то забрать из бакена?

И Макар уже в который раз был вынужден повторять свой рассказ, во время которого мама охала и прикладывала ладони к вискам. Наверное, валерьянка все-таки не очень помогала ей успокоиться. И почему она всегда так волновалась при всех успешных расследованиях Макара? Результат результатом, но маму все-таки беспокоил механизм его достижения. Ей всегда казалось, что любое расследование должно сопровождаться приключениями. А приключения – они интересны для детей, но не для их родителей...

Вся научная этнографическая экспедиция была в сборе в доме Веселовых. Пришли все – и Иван Васильевич с Афиной Палладиевной, и Кооля, то есть Коля с Олей. Не считая, конечно, самих Веселовых – в полном составе. Поводом, понятное дело, послужила находка Общей книги. Сначала все охали, ахали, издавали нечленораздельные возгласы. А под это совсем немузыкальное сопровождение Макар несколько раз повторял свой рассказ. Сначала он, правда, хотел исхитриться и все объяснить простой случайностью – мол, Нюк совершенно по собственной прихоти принюхался к пирамидке на маяке, он решил осмотреть металлический трехгранник и обнаружил тайник... Но сразу же посыпались вопросы о том, как ребята попали к маяку, зачем пошли туда без разрешения, да что это за своеволие такое, ни с того ни сего соваться в тайгу в первый же день... Ну, и так далее. Выдумать на такие вопросы подходящие ответы Макар был не в состоянии. Вот и пришлось выложить всю правду, которая взрослым показалась еще более невероятной, чем самый изощренный вымысел.

Но с правдой им пришлось считаться. Тем более что Макар в своих повторах ни разу не запутался. Вот чем правда хороша, и он в этом не раз убеждался: если говоришь правду, то никогда не надо беспокоиться о том, что запутаешься или забудешь, что говорил в прошлый раз. Правда – она и есть правда. Одна-единственная и неизменяемая.

Постепенно восклицания сменились на высказывание предположений о том, как обстояло дело в поселке Фомка сто лет назад. И тогда начала выстраиваться точная, определенная картина происшедшего. Интересно было слушать взрослых, которые, перебивая друг друга, дополняли свой рассказ все новыми деталями! И Нюк, и Ладошка, уже позабыв про валерьянку, поворачивали свои мордочки от одного говорящего к другому, словно обижаясь, что в этом разговоре о них совершенно позабыли. А вообще-то зря. Ведь они были на самом деле чуть ли не главными виновниками события – в хорошем смысле слова. Но взрослые признали виновником, как водится, одного Макара. И в хорошем смысле, и в плохом, потому что за самостоятельность мама ругала только его. По старшинству. Но все-таки победителей, хоть они и в чем-то виноваты, не надо судить строго...