Хорошо быть богом
Шрифт:
К сожалению, ничего интересного найти в кабинете не удалось. Стол и шкафы были безнадежно пусты, равно как и оба сейфа. Правда, сейфами их можно было назвать только по меркам Средневековья. Так, металлические ящики с запирающимися на сувальдные замки дверцами. Оба сейфа были открыты, ключи самого обычного вида — с бородкой — лежали внутри. «Тайный» сейф в стене был не особо-то и замаскирован, только ковром прикрыт.
— А где бы еще мог хранить документы управитель? — Обратился разочарованный Боня к призраку.
Тот не знал.
— Слушай, ты же через стены проходить можешь! Просмотри, пожалуйста, остальные стены
Призрак (в доме он был виден немного четче) бодро погрузился на три четверти в стену и двинулся по периметру. Но ничего не обнаружил.
«Так, ну я сегодня туплю! Последствия вчерашней травмы сказываются? Или я всегда такой?» — порычал на себя Боня.
— Света! Собирай всех призраков! Пусть они все стены дома, а также забор, весь сад и землю в нем на пару метров вглубь полностью проверят на предмет любых тайников! И кладов…
Света, видимо, стояла прямо за дверями кабинета, так как отреагировала мгновенно. Через минуту по всей усадьбе замелькали призраки.
Тайник оказался в фонтане.
— Рядом же сидел, а поискать не догадался, — огорчился Боня. — Знал же ведь, что и Мазиус на этой скамейке тоже сидеть любил. И стол часто ставил, как мы сегодня, только не для шашлыков, а с бумагами поработать.
Впрочем, обнаружение тайника не привело к его автоматическому открытию. Боня со Светой еще долго скакали вокруг фонтана, соображая, за что бы потянуть или на что нажать для того, чтобы открыть обнаруженную призраками внутри фонтана камеру. Пока возились, Боня выделил в помощь призракам гаргулий с лопатами и попросил поиски не прекращать, проверить все на предмет других схронов. Гаргульи, кстати, успели приодеться в нечто напоминающее закрытые меховые купальники, и явно гордились и собой, и обновками.
Фонтан представлял собой мраморный комод, богато украшенный резьбой. С передней стороны вперед выступал каскад мраморных чаш, по которым тонкой струйкой переливалась вода. Внизу имелся небольшой бассейн, из которого вода вытекала уже в подземную трубу канализации. После долгих мучений оказалось, что с фонтана надо было просто снять прикрывавшую его сверху мраморную плиту. Боня тихо выругался.
Внутри оказался большой медный тубус со свитками. Боня извлек его, поставил крышку на место и уселся здесь же за стол — изучать. Света немедленно примостилась рядом. Все остальные, включая прилетевших с чердака пикси, столпились, заглядывая деусу через плечо. Боня решительно прогнал всех продолжать кладоискательные работы, пообещав подробно все рассказать по прочтении документов. Света, правда, никуда не пошла, а взялась помогать просматривать свитки. Юлиуса Боня тоже отозвал назад — вдруг какие-нибудь консультации понадобятся.
Свитков оказалось не так уж много, и связаны они были в большинстве своем с заговорщицкой деятельностью багрянородного Алексея Фоки. Принц не зря беспокоился. Среди документов имелись:
— прокламация, в которой принц всячески поносил действующую императрицу и обещал всем золотые горы («Это он и так делает на каждом углу, — прокомментировал бумагу Свете Боня. — Хотя такой документ можно и к делу пришить»);
— несколько долговых расписок принца, из которых следовало, что багрянородный был должен покойному Мазиусу немногим более двухсот золотых;
— несколько однотипных договоров, согласно которым принц объявлял
Наконец, в тубе обнаружился еще один комплект документов, подписанных уже императрицей. В них правительница за заслуги перед империей Виза по очистке острова Солаоса от пиратов жаловала герою этот самый остров во владение. Имя в бумагах проставлено не было.
Последние документы Боня решил отложить отдельно.
— Свет, ты не помнишь, что это за остров такой Солаос? — спросил он. — Тут его предлагается на законных основаниях в собственность получить. Может, возьмем, если он не совсем маленький? Мы же с тобой личное княжество хотели? А пиратов прогнать — это мы на счет раз! Как думаешь?
Света про Солаос рассказать ничего не могла. Но здесь пригодились знания Юлиуса. Оказалось, что остров очень даже приличный, площадью более трехсот квадратных километров, но вот пиратов на нем немерено, несколько тысяч наберется. Боня заколебался. Пираты в качестве подданных его не устраивали, но проводить такую «зачистку» — слишком много крови будет. Так что решение пока отложили.
Общая картина стала понемногу проясняться. Получалось, что все-таки кашу заварил принц. Точнее, его активность дала возможность вступить в игру другим игрокам. И похоже, главный приз в этой игре вовсе не императорский трон, а Денай. Несколько удивляло, что ни алы, ни хумы в качестве заинтересованных сторон не выступали (видимо, им это невыгодно), но церковники алов на город все-таки позарились.
Кто же мог воспринять всерьез столь щедрое подношение принца? Да, собственно, любой, у кого хватит сил удержать город в руках. Только вот достойных военных сил на горизонте не наблюдалось.
Плюс не совсем понятна роль пиратов. То, что бумаги, в которых упоминается о вольном братстве, оказались в одном тубусе с материалами по заговору Фоки, намекало на их взаимосвязь. Но город Денай пиратам не нужен, разве что на разграбление. Как базу его не удержать, да и для этих целей у них целый остров имеется. Может, принц нанял их в качестве своей армии? А что, тот же капитан-негоциант Пуло вполне может быть и пиратом. Рожа бандитская, к тому же не местный. Хотя пираты — это не наемные отряды, у них слегка другие интересы.
Боня решил, что информации ему все-таки не хватает, так что не мешает ее получить. Призраков гонять ему понравилось, поэтому Света с Юлиусом были озадачены созданием бригад наблюдения за всеми упомянутыми в дарственных принца возможными владетелями города, а также за самим принцем и капитаном Пуло. Свете требовалось осуществить «подбор персонала», а Юлиусу — объяснить (и показать), где кто из объектов наблюдения живет.
Теперь все призраки, кроме дежурных по Бониной резиденции, оказались при деле, и обещанные пикси совместные ночные маневры стали невозможны. Пикси начали ворчать, но неожиданно сами нашли себе другое занятие по душе.