Хорт – сын викинга
Шрифт:
Морав-Хорт оставил весь скипрейд на корабле. Нужно быть настороже, тем более что суда русов всегда пользовались большим вниманием со стороны купцов. Все знали, что товар у них чрезвычайно ценный, за который можно получить солидную прибыль. В особенности меха и «солнечные камни», внутри которых находились разная живность и листики неведомых растений. За один такой камушек на рынках Европы можно было выменять двух рыцарских боевых коней. За одного такого коня на торгах давали чуть менее марки.
– Надеюсь, вы захватили с собой «солнечный камень» на показ? –
– Обижаешь… – Ходота мигнул Мораву, и тот достал из кожаного кошелька, который висел у пояса, алатырь-камень и протянул его купцу.
Горм жадно схватил алатырь и от волнения побагровел. Внутри прозрачного, красноватого на цвет камня, как живой, сидел паук. Морав долго собирал подобные диковинки, не выставляя их на торги, да и Рогволд отдал ему все камни, что у него хранились, а там были совсем уж редкие экземпляры, стоившие очень больших денег.
«Мне уже ничего не нужно, – сказал волхв на прощание. – А у тебя вся жизнь впереди. Хоть ты и витязь, хоробрый, но придет время, когда тебе захочется мирной жизни. Тогда повесишь меч и щит на стену, построишь дом и станешь жить-поживать да добра наживать. Новое время несет с собой новые порядки, когда в чести не ум и храбрость, а богатство и знатность. Да и прежде бедному человеку жилось худо. Поэтому копи деньги, чтобы на старости лет не быть ни самому себе в тягость, ни обществу обузой».
Купец быстро достал складные весы с гирьками. Они были очень удобны в обращении, так как в сложенном виде легко помещались в футляр и крепились к поясу. На них торговцы взвешивали только драгоценные товары – серебро, золото, каменья, в том числе и алатырь, заморские приправы. Конечно, совершенно прозрачный алатырь с пауком ценился не на вес, как обычные драгоценные камни, и Горм начал его взвешивать, скорее, по причине большого волнения, которое он изо всех сил пытался скрыть. Ведь нельзя показывать продавцу свою заинтересованность, иначе тот может запросить чрезмерно высокую цену.
Но когда Горм, взвесив камень и тщательно осмотрев его, пытаясь найти хоть какой-нибудь изъян, поднял глаза на Морава, ему расхотелось устраивать торговлю, чтобы сбить цену. Перед ним сидел явно человек бывалый, несмотря на молодость, к тому же бесстрастное выражение на каменном лице его гостя совсем не располагало к обману, хотя Горм и намеревался (а как же!) выторговать большую скидку с помощью разных хитроумных ухищрений. По всему было видно, что молодой стирэсман торговаться не будет, а просто поблагодарит за угощение и уйдет к другому купцу, чего Горм никак не мог допустить: больно товар был хорош.
– И много у вас таких камней? – спросил он деловито.
– Много, – коротко ответил Морав.
Он видел купца насквозь. Собственно говоря, при гостьбе всегда нужно ухо держать востро. Этому его научил Рогволд. «У купца честь спрятана в мошне, – поучал он своего ученика. – Поэтому он всегда готов на обман. И не нужно за это на него обижаться, а тем более требовать справедливости и кивать на дружеские отношения. В торгу друг тот, кто деньги платит. Гляди, торгуй, но
– Я готов меняться на что угодно, – решительно заявил Горм. – Товары у меня первостатейные, заморские. Есть все, что твоя душа, стирэсман, пожелает. Узорные шелковые ткани – камка, атлас, штоф, тафта, аксамит. Сукна разные, бархат, сафьян, краски, браслеты, бусы, оловянная посуда, пряности, благовония, вино, деревянное масло для светильников…
«Похоже, Горм не забывает своих товарищей-варягов, – подумал Морав. – Наверное, скупает у них то, что они награбили во время набегов на франков. И не только – судя по товарам, варяги выпотрошили караван купцов-ромеев. Не настолько Горм богат, чтобы заниматься заморской гостьбой».
– Обмен исключается, – сухо ответил Морав-Хорт. – Нам нужно серебро или золото.
– Это большие деньги…
– Поэтому к тебе и пришли, – вмешался Ходота. – Кто же в Данмарке не знает купца Горма? Ты не только из знатного рода старых ярлов, но еще и богат, всем это известно, поэтому не скупись, а мы, конечно же, немного уступим. Уверен, что это не последняя наша сделка.
Ходота все-таки задел торговца за живое своим упоминанием знатности его рода. Это было то, что возвышало гостеприимного хозяина над многими купцами данов, которые были значительно богаче Горма. Теперь он просто не мог ударить в грязь лицом, отказавшись от сделки, иначе русы подумают, что он измельчал и обнищал, и перестанут вести с ним торговые дела.
– По рукам! – решительно сказал Горм. – Готов принять товар немедленно. Весь.
– Другой разговор… – Ходота с видом победителя незаметно подмигнул Мораву и предложил: – Нужно скрепить уговор кубком фряжского вина.
– Обязательно, – ответил Горм. – Асфрид, налей!
Жена купца прогнала своих помощников и обслуживала гостей самолично. По зову мужа она появлялась совершенно бесшумно и исполняла все его прихоти. Горму вполне достаточно было слуг, и он никогда бы не заставил ее прислуживать на пиру, но пожелание жены для него давно стали законом. Похоже, гости сильно заинтересовали Асфрид. Чем именно, Морав уловил сразу: от жены Горма исходила Сила.
Скорее всего, Асфрид была ведуньей. Она не выпускала Морава из виду даже тогда, когда скрывалась за занавесью, в своей опочивальне. Видимо, женщина опасалась, что рус может навредить ее мужу.
Договорились, что товар в склад купца доставят дружинники во главе с Ходотой. Мораву было не по нраву заниматься скучной торговлей, предполагавшей бесконечные споры о цене товара, тем более что кормчий в этих делах смыслил лучше. Он решил отправиться на торжище, чтобы посмотреть на столь занимательное и поучительное действо. Ходота пытался отговорить его от этой затеи – по Слисторпу бродить в одиночестве опасно, – но Морав отмахнулся от его предостережений и быстрым шагом направился к пристани, чтобы найти перевозчика, который должен был доставить его на другую сторону бухты Хеддебюер-Ноор.