«…Хоть раз напишу тебе правду». Письма солдат вермахта из сталинградского окружения
Шрифт:
27.12.42
Рождественские праздники прошли, прошли, как любой день, такое
28.12.42
Я должен сообщить вам печальную весть, что Ваш муж ефрейтор Вильгельм Зиме погиб 26 декабря в 25 км северо-западнее Сталинграда. В рождественское утро русским удалось прорвать наши позиции. Резервная рота, в составе которой находился Ваш муж вместе со своим братом, должна была ударить в тыл русским. Когда Ваш муж приподнял голову, чтобы оглянуться вокруг себя, его достала пуля русского снайпера. Он получил ранение в голову и немедленно погиб. Его брат находился около него и может Вам рассказать об этом подробно. Я понимаю, каким тяжелым будет это сообщение для Вас, и от имени всей роты выражаю большое сочувствие. Для роты это большая потеря, которую нельзя восполнить. И мы не забудем нашего Вильгельма. Мы похоронили его на кладбище 60-й дивизии, недалеко от тракторного завода, примерно в 20 км северо-западнее Сталинграда.
31.XII.1942
Сегодня вечером мы снова варили конское мясо. Мы едим это без всяких приправ, даже без соли, а околевшие лошади пролежали под снегом, может быть, 4 недели. Как ты можешь понять, у нас нет лакомых кусков…
3.1.1943. Воскресенье
Наверное, ты долго ждешь письма о том, как дела тут, в Сталинграде. Ты не можешь себе представить, каково это, если мы окружены, когда мы ничего не получаем. Когда же мы увидимся? Ты удивишься, как мы плохо выглядим. Пожалуйста, если сможешь, пришли нам что-нибудь. Мы не получаем писем. Прошло уже семь недель, когда я получил от тебя последнее письмо. Но мы надеемся, что скоро получим рождественские посылки.
05.I.1943
Мне оказали должный уход. Я снова сыт и хочу сказать, что нахожусь в хорошем расположении духа. Я никогда раньше не думал, насколько лучше можно воспринимать мир на полный желудок. Это поразительно, до какой степени сообразительным можно стать, если нужно. Ржаная мука с водой, к сожалению, без сахара и соли, как омлет, запеченный в масле, — превосходная на вкус. К сожалению, и мука закончилась. Сейчас наше блюдо — это конина. Слава Богу, у нас есть одна машина, но, к сожалению, у нас нет соли, лука и т. д. Мы едим продукты без соли, так как у роты тоже не осталось припасов соли. Ох, Боже мой, все складывается неблагополучно. Я догадывался, что при таком положении с транспортом зима будет суровой для нас.
Если бы я верил в то, что это не будет продолжаться долго, я бы не писал всего этого. Но родина должна знать, как иногда нам тяжело. Позже буду опять перечитывать твои письма. Долгое время я уже не веду дневник.
Я сам занимаюсь стиркой белья! Если его даже кипятить, оно покажется сказочно чистым. Но сушить мы можем только одну вещь над печкой, так как в укрытии находятся еще б мужчин!
Все налаживается. Но мы будем только тогда радоваться, когда вся эта нелепица закончится. Мы потерпели неудачу. Другие чувствуют себя этой зимой намного лучше, чем прошлой. В этом нельзя сомневаться.
6.1.1943
Вчера я получил от вас первую посылку. Сначала хочу выразить свою благодарность. Посылку, которую вы отправили мне к рождеству в ноябре, до меня не дошла, но я так обрадовался этой весточке от вас, что очень счастлив. Возможно, вы удивитесь этому, но это был для меня действительно праздник. Вы не представляете себе, как любая мелочь может облегчить наше пребывание здесь. Табак или одна сигарета и т. д. — это большие подарки, имеющие большое значение.