Хотят ли русские войны? Вся правда о Великой Отечественной, или Почему врут историки
Шрифт:
Таким образом, изучая ответы генералов на вопрос № 1 Покровского, можно сделать такой вывод:
Не имели войска западных округов в дивизиях и корпусах разработанных планов прикрытия, после того как в начале мая в эти округа пришли директивы НКО и ГШ на разработку новых планов обороны и прикрытия государственной границы. Сами планы на уровне штабов округа (в общих чертах это можно сделать) и даже армий (некоторых) разработаны были, а вот с доведением их до командиров «в части, их касающейся» происходили некие «странности». Ведь окружной план – это ещё не всё в разработке плана обороны. И можно увидеть, что в одних округах – одни армии новые планы прикрытия разрабатывали и имели, а другие– пребывали
И только в одном округе, в Одесском, получив в мае директиву на разработку нового ПП, и сам план прикрытия разработали, и командиры дивизий и корпусов с ним были ознакомлены ещё на стадии разработки. И только в этом единственном округе и вступали войска в войну, вполне чётко «зная свой манёвр»! В остальных округах, в ПрибОВО, КОВО и особенно в Белоруссии войска вступали в войну, имея на руках устаревшие планы прикрытия, не соответствующие новой обстановке. О чём в своих мемуарах и написал маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский, и дали ответы на вопрос № 1 Покровского остальные генералы из других округов. Также складывается ощущение, что командующие округов намеренно не доводили до войск майские ПП. Почему? А в это же время Г. К. Жуков начал «носиться» с «планом от 15 мая» 1941-го, по которому он собирался нападать на Германию первым – нанести превентивный удар. Так зачем же заниматься ерундой и отрабатывать планы обороны, когда воевать будем по «плану наступления»? Ведь и сам Сталин сказал 5 мая на встрече выпускников академий, что наша армия – армия наступательная.
Возможно, что тот же Жуков, сочиняя «план от 15 мая», мог дать команду в округа – не торопиться выполнять директивы от 5–14 мая на отработку новых ПП, т. к. был уверен, что его новый план будет утвержден Сталиным? Однако, после совещания 24 мая в Кремле всех командующих округов, те всё же стали доводить до подчиненных утверждённые, именно майские, директивы.
Но самое страшное (и вопрос № 1 также пытался это выяснить), даже если в округе получали приказ директивой наркома от 10–12 июня выводить «глубинные» дивизии и корпуса в районы, предусмотренные планом прикрытия, к 22 июня эти дивизии часто оказывались вовсе не там, где должны были быть. Не только в КОВО войска разводили не по ПП, но и в остальных округах дивизии оказались не в районах, предусмотренных планом прикрытия к 22 июня.
Ну а насчёт того, были ли вообще в СССР и РККА планы обороны к 22 июня или нет, ответил сам Г. К. Жуков в своём письме к пленуму ЦК КПСС от 19 мая 1956 года « № 72с Секретно, Состояние и задачи военно-идеологической работы»:
« У Генерального штаба не было законченных и утверждённых правительством оперативного и мобилизационного планов ».
И тут возникает простой вопрос: а Генштаб представил правительству эти самые планы или тянул резину на пару с командующими западных округов? И кто виноват в том, что Генштаб так и не представил на утверждение правительству, т. е. Сталину, оперативный и мобилизационный планы, который они и должны были разработать по указанию правительства СССР?!
Вопрос 2. С какого времени и на основании какого распоряжения войска прикрытия начали выход на государственную границу, а также какое количество из них было развёрнуто до начала боевых действий?
В данном вопросе под войсками прикрытия подразумеваются войска и первого эшелона, стоящие на самой границе, и второго, которые держали оборону на расстоянии от 10 до 100 км от границы. И из самого вопроса видно, что войска прикрытия должны были выдвинуться со своих мест дислокации на рубежи обороны по заранееотданному приказу-«распоряжению» Генштаба, и эти войска прикрытия границы должны были быть развернуты именно «до начала боевых действий», до 22 июня!
И не по «личной инициативе смелых командиров, не испугавшихся злого Сталина», а на основании некоего « распоряжения».
Дивизии же первого эшелона, т. е. «части прикрытия» непосредственно границы, начали (должны были начать) свой «выход на государственную границу» также ещё до 22 июня.Когда? После 18 июня!Т. е., части первого и второго эшелонов обороны, «глубинные дивизии» и «войска прикрытия» начали выдвижение к границе на основании директив НКО и ГШ от 10–12 июня и на основании того самого приказа ГШ от 18 июня,о котором сказал на суде над Павловым генерал Григорьев. Об этих директивах и ставится данный вопрос – «на основании какого распоряжения войска прикрытия начали выход на государственную границу»? И также этим вопросом пытались выяснить – какое количество войск в западных округах реально привели в боевую готовность, «развернули» до начала войны – «какое количество из них было развернуто до начала боевых действий»?
Почему этим вопросом не подразумевается какое-либо выдвижение войск в ночь на 22 июня? Так об этом будет отдельный вопрос – «вопрос № 3».
После получения 10, 14–15 июня директив НКО и ГШ о начале выдвижения войск западных округов «в районы, предусмотренные планами прикрытия», и приказа ГШ от 18 июня об отводе приграничных дивизий на их «рубежи обороны», это выдвижение было фактически сорвано во всех округах. И было сорвано фактическое приведение войск в боевую готовность, «повышенную» во всех округах кроме Одесского (в этот округ, похоже, директиву от 10–12 июня не посылали). В ПрибОВО и КОВО в «повышенную б/г» привели войска частично. В Белоруссии тоже проходило «выдвижение» войск на рубежи обороны, но больше это было похоже на имитацию. Хотя в Минск пошла директива НКО и ГШ ещё от 10 июня, в которой вообще прямо указывалось – вывести войска «в районы, предусмотренные планом прикрытия» (что возможно только в исключительных случаях – т. е. в случае угрозы войны).
И даже номер этой майской директивы НКО привели, чтоб Павлов, не дай бог, чего не перепутал и выводил войска именно « в районы, предусмотренные для них планом прикрытия (директива НКО за № 503859/сс/ов)». Выдвижение войск шло как по письменным приказам в округах, так и по устным распоряжениям.
При этом командование практически всех округов не ориентировало командиров дивизий и корпусов на то, что проводится фактическое выполнение планов прикрытия, что войска выдвигаются в районы, указанные в ПП.Наоборот, большинству командиров, особенно в Белоруссии и на Украине, ставилась задача на проведение учебных маршей «с целью проведения лагерных сборов», неких именно учений, что расхолаживало командиров, и те даже рекогносцировку местности не проводили. И командиры брали в эти «марши» ненужное для войны имущество (вплоть до мишеней). Да и не знали командиры, что они идут в районы, предусмотренные ПП. Хотя бы потому, что до них никто и не доводил новые, майские планы прикрытия в «части, их касающейся».
А ведь если бы командиров ориентировали на то, что они идут в районы, предусмотренные ПП, то ни один комдив те же мишени брать не стал бы.
А «сориентировать» можно было бы очень просто, вовсе не сообщая командиру открытым текстом, что будет война и надо вместо мишеней брать с собой лишний боекомплект, и даже не указывая, что дивизию требуется «… вывести в лагерь в районы, предусмотренные для них планом прикрытия (директива НКО за № 503859/сс/ов)». Как было в директиве для ЗапОВО.