Хождение к морям студёным
Шрифт:
1 июля. Измеряют поднимательную силу аэростата. Высчитано, что он может поднять 1700 кило балласта… и что он может держаться в воздухе не менее 30–35 дней. Это время может быть в случае необходимости продлено, для чего нужно будет пожертвовать парусами и различными частями, которые будут лишними…
Воздухоплаватели могут таким образом продержаться в воздухе более 50 дней…
Переменные ветры могут носить аэростат в продолжении нескольких дней над сплошным льдом и над океаном раньше, чем они встретят землю, где бы они могли спуститься.
…Если по какой-либо
…Андрэ возьмет с собой 32 почтовых голубя.
Мы полагаем, что некоторые из них вернутся на Датский остров, где они живут более месяца, и что они принесут нам вести от наших друзей. Но мы боимся, что они никогда не прилетят в Швецию; только от Шпицбергена им пришлось бы пролететь расстояние около 2500 километров, чтобы вернуться в свою голубятню.
Тем из них, которые будут пущены с полюса, придется сделать более 3500 километров, причем на большей части этого расстояния они не найдут ни пищи, ни пристанища. Насколько мне известно, почтовые голуби еще никогда не пролетали такого большого расстояния, и те которые принадлежат экспедиции, не захотят, вероятно, оставить аэростат, где они имеют приют и корм…
Ввиду этого Андрэ сказал нам, чтобы мы не беспокоились, если о нем не будет известий в течение целого года; что он может спуститься в таком месте, откуда всякие сообщения невозможны, вследствие чего он должен будет провести зиму у лапландцев, или эскимосов, или же в пустынной стране…
Воскресенье, 11 июля. Резкий южный ветер!
Серьезно ли это наконец?..
Не ложная ли это тревога?..
…Андрэ ничего не говорит, но мы понимаем его мысли: он спешит отправиться на завоевание полюса и произносит только: «Отъезд решен».
…Плотники с несколькими матросами быстро взбираются на сарай, северную часть которого они разбирают с поразительной быстротой.
…Повсюду царит лихорадочная деятельность; сборы идут очень быстро.
…Ветер все усиливается; струя его достигает аэростата, который слегка колеблется; ремни на экваторе прекрасно его поддерживают и ограничивают его движения.
…Андрэ благодарит всех членов экспедиции за содействие, которое они оказали его предприятию. Он передает капитану несколько телеграмм, наскоро написанных в последнюю минуту, одна из них обращена к шведскому королю…
Другая телеграмма посылается газете «Affbonbladet» в Стокгольм; она гласит:
«Согласно принятому решению, в воскресенье в девять часов тридцать пять минут мы начали делать приготовления к воздухоплаванию и в настоящий момент, в два с половиною часа пополудни, мы совершенно готовы.
Нас, вероятно, отнесет на С. С.В., но мы надеемся достигнуть мало-помалу мест, где ветры будут нам более благоприятствовать.
От имени всех товарищей шлю наш самый горячий привет друзьям и отечеству!
…Андрэ вырывается из объятий друзей, всходит на балкон лодки (аэростата) и решительным голосом зовет:
«Стриндберг…
Оба его спутника сейчас же подходят и становятся рядом с ним. Все трое вооружаются ножами, чтобы перерезать веревки, поддерживающие мешки с баластом.
…Наступает решительный момент.
«Раз!.. Два!.. Рубите!» — кричит по-шведски Андрэ. Матросы моментально исполняют приказание и воздушный корабль, свободный от всяких оков, величественно поднимается в воздух, приветствуемый нашим громким «ура».
…Аэростат, прийдя в равновесие на высоте около 50 метров над уровнем моря, быстро удаляется; веревки снастей скользят по воде, оставляя за собой широкую борозду, подобную той, какую оставляет пароход.
…Вскоре мы уже не различаем аэронавтов, но видим, что они натягивают паруса, а потом замечаем изменение направления шара.
Аэростат несется теперь прямо к северу; движение его очень быстро, несмотря на сопротивление, которое оказывают волочащиеся веревки; его скорость определяют приблизительно в 30–35 километров в час. Если он сохранит свою первоначальную скорость и направление, то может достигнуть полюса менее чем в два дня.
…Мы видим, как он перелетает через вершину горы, держится еще несколько минут в голубом небе, спускается за гору и, наконец, исчезает из наших глаз.
…Еще на одну минуту между двумя горами далеко, очень далеко, показывается серая точка и, наконец, окончательно исчезает.
Путь к полюсу открыт; нет больше препятствий; море, лед и… неизвестность!..
…Ничего!.. Ничего не видно вдали, что бы дало нам знать, где теперь наши друзья; их окружает тайна.
Счастливого пути, герои ученые!.. Наши самые горячие пожелания сопровождают вас. Да поможет вам Бог!»
Ожидания. Поиски
После сообщения от 13 июля, принесенного голубем, связь с Андрэ и его экспедицией прервалась… Навсегда. Шведская академия наук и многочисленные сторонники и почитатели северного воздухоплавателя предпринимали попытки отыскать хоть какие-то следы пропавшей экспедиции… Безрезультатно.
В 1899 году на исландском побережье местные жители нашли поплавок, сброшенный с аэростата «Орел». При нем оказалась записка Андрэ, сделанная в первый день полета. Конечно, она не пролила свет на тайну исчезновения полярных исследователей.
Спустя год рыбакам попался второй поплавок с аэростата. Но опять никаких новых сведений.
Экспедицию искали на севере Шпицбергена, в восточной Гренландии, на материковом побережье Баренцева и Карского морей.
Лет через десять после исчезновения Андрэ и его товарищей архангелогородское начальство стал донимать один бродяга. Уверял он, будто видел, как в устье Печоры опустился на лед громадный шар. А потом показались три человека. Все они были в «непрозрачных очках и одеты не ио-здешнему». И витала над пришельцами большая стая голубей. Вначале бродяга принял их за чаек. Но потом сообразил: и полет не тот, и крылья у птиц другие, и крика не слышно чаячьего. Но откуда в таких студеных землях голуби?