Хозяин Амура

Хван Дмитрий Иванович

Когда весь народ в фактории разошелся по своим углам, а большинство давно храпело, к Граулю наведался Андрей, служивший при Милославских. Там, в Москве, как и в дороге до Нижнего Новгорода, этот сын боярский из Рославля

с Граулем не заговаривал, сторонясь ангарца. Казалось, он затаил на него обиду за те слова, которые Павел сказал ему в день, когда Андрей появился на Ангарском дворе в Москве. И вот он стоял на пороге кабинета Грауля, держа руку на железном кольце двери. Непроизвольно рославльчанин прислушался к звукам, доносящимся из-за крепкой двери. Глухие мужские голоса было не разобрать, и спустя некоторое время, вздохнув, Андрей решительно постучал в железную колотушку.

Павел в это время обсуждал с Марковым дальнейший маршрут каравана, и Александр его обрадовал. В Тобольске, по всей видимости, в середине июня ангарцев будет ждать пароход, который придет от устроенной на Чулыме пристани. Еще с дозволения государя Михаила Федоровича обустраивался путь от Оки и Волги до Енисея и Ангары.

— А прикидываешь, если по Дону пароход пустить? — проговорил Марков, злорадно улыбнувшись. — Туркам хвосты пообрывать можно будет!

— Дело не в пароходе! — отмахнулся Павел. — Сам говоришь, каких трудов стоило на Чулым

его прописать! А до Дона… Нет! Дело за пушками, и только. Хватит галер и толкового снабжения.

Тут в дверь гулко постучали.

— Ждешь кого? — Грауль на автомате схватился за кобуру.

— Нет, — пожал плечами начальник фактории. — Может, с докладом кто пришел?

— Андрей я… — донеслось из-за двери.

Марков открыл, увидав легкий кивок товарища — все нормально.

— Павел Лукич, я… — Андрей, заметив приглашающий жест, прошел в комнату. — У свеев девонька, та, малая, кою они Варварой кличут, разболелась тяжко…

— Барбара? — нахмурился Павел.

— Ну! Наша Авдотья о том прознала, ходила проведать малую, а нянька давай на нее шипеть, словно змеюка какая… И молока с медом не могут дитяти дать, гонят Авдотью, не пускают к болезной! Помрет же, ей-ей!

Марков непонимающе уставился на раскрасневшегося Андрея, а Павел уже встал со стула, проговорив:

— Хорошо, что ты пришел. Нянька более ни над кем власти не имеет, а потому дитятю в гроб вгонит, но никого не подпустит! Слыхал уж о таком. — Грауль, похлопав просветлевшего лицом Андрея по плечу, кивнул тому, указывая на дверь: — Пошли разберемся! Пусть попробуют пошипеть!