Хозяин Каменных гор
Шрифт:
— Не в духе князь, — разочарованно прошептал один из ожидавших в приемной вельмож.
— Хандрит…
— Ипохондрия… Ныне даже цирюльника прогнал…
— И это в день милости государыни…
Пугливо озираясь, шепотком переговариваясь, гости один за другим удалились. Миллионная пустела. В раззолоченных покоях установилось безмолвие.
А Николенька все сидел в углу в глубоком кресле и наивно ждал.
— Что же вы, господин сержант, выжидаете? — бесцеремонно спросил его адъютант.
Демидов поднялся и увидел, что
— Жду, когда вручите. Иначе не уйду отсюда! — набравшись духу, сказал он.
Адъютант улыбнулся. То ли храбрость молодого гвардейца покорила его, то ли он решил потешиться над неопытным офицериком, не испытавшим на себе гнева светлейшего.
— Хорошо, письмо ваше, господин сержант, вручу немедленно! — вдруг уступчиво согласился он. — Только за последствия не ручаюсь!
Схватив со стола письмо, позванивая шпорами, он поспешно удалился во внутренние покои…
Спустя минуту Николенька заслышал недовольное рычание, и вслед за тем из княжеских апартаментов выбежал раскрасневшийся адъютант.
— Прощу! — торопливо пригласил он Демидова и повел его за собой, сам распахивая перед ним двери. Николенька робел, но, скрывая это, твердой поступью шел за адъютантом, который раскрыл последнюю дверь и доложил громко:
— Демидов, ваша светлость!
В большой комнате, ярко освещенной люстрами, на широком диване сидел в незастегнутом халате одноглазый великан. Всей пятерней он с наслаждением чесал свою широкую волосатую грудь. Голубой, чуть навыкате глаз недовольно уставился в Демидова.
«Потемкин», — догадался Николенька и в немом восхищении застыл у двери.
Несмотря на халат, неряшливость, лицо князя и его рост поразили уральца. Перед ним сидел богатырь, могучий в плечах, с красивым холеным лицом.
Потемкин не сводил с гвардии сержанта проницательного взгляда.
— Демидов! — заговорил он и поманил к себе. — А ну, покажись!
Николенька шагнул вперед и стоял перед князем ни жив ни мертв. Потемкин внимательно оглядел гостя.
— Дерзок! Как смел попасть мне на глаза?
— Батюшка приказал! — твердо выговорил сержант.
— Батюшка! — усмехнулся князь, и на мгновенье сверкнули его чистые ровные зубы. — У батюшки твоего кость пошире и хватка похлеще! А ты — жидковат… В шахматы играешь? — неожиданно спросил он.
— Играю, ваше сиятельство, — поклонился Николенька.
— Садись! — указал Потемкин на кресло перед шахматным столиком. Сам он удивительно легко и живо поднялся с дивана и уселся напротив Демидова.
Николенька поспешно расставил на доске фигуры. Князь молча оперся локтями на стол, зажал между ладонями свою крупную голову и внимательно смотрел на фигуры. Лоб у него был высокий, округлый. Потемкин поднял приятно выгнутые темные брови и глуховато предложил:
— Начинай, Демидов!
Николенька украдкой взглянул на руку Потемкина. На большом пальце князя блестел перстень из червонного
— Что же ты медлишь? — повторил Потемкин, и Николенька, быстро сообразив, передвинул фигуру.
Мисс Джесси не раз удивлялась преуспеванию питомца в шахматной игре. И как пригодилось это искусство Николеньке сейчас!
Потемкин двинул офицера, но Демидов, помедлив лишь минуту, понял его ход и передвинул пешку…
Погруженные в игру, они забыли обо всем. Казалось, все сосредоточилось на шахматной доске. Где-то звонко пробили куранты. Адъютант исчез…
Потемкин изредка отрывался от фигур, изумленно разглядывая Демидова. Николенька не щадил самолюбия князя: беспощадно наседал и, сделав неожиданно удачный ход, весело объявил:
— Мат королю!
Князь вскочил, сбросил со стола шахматы. Голубой глаз его сверкнул, лицо налилось темно-сизым румянцем.
— Как ты смел позволить себе это! — взбешенно закричал он.
— Ваше сиятельство, игра велась по чести! — смело глядя Потемкину в глаза, вымолвил Николенька.
— Да я всегда выигрывал! — закричал князь и ероша волосы, возбужденно прошелся по комнате.
— Я не знал здешних порядков, — учтиво ответил сержант.
— Шельмец! — не унимался Потемкин. — Выходит, меня надували?
Он набежал на Демидова, но юнец бестрепетно стоял перед ним, не сводя влюбленных глаз.
— Не нашелся покривить душой. Виноват, ваше сиятельство! — чистосердечно признался Николенька.
Внезапная улыбка озарила лицо Потемкина. Он засмеялся и хлопнул Демидова по плечу.
— Молодец! Потемкина не побоялся. Ай, молодец! Прямая душа! — Он снял с руки перстень — золотую змейку — и вручил сержанту: — Бери и уходи немедля!
Николенька откланялся и стал отступать к двери. Они вдруг сами распахнулись, и перед Демидовым предстал улыбающийся адъютант. Провожая Николеньку через покои, он весело сказал ему:
— Вам повезло, господин гвардии сержант. Еще того не бывало, чтобы так быстро «в случай» попасть!
— Ну, это вы напрасно! — дерзко отозвался Николенька. — Демидовы не случаем славны, а заводами! — Шумно звеня шпорами, он стал быстро спускаться с лестницы…
Потемкин не забыл просьб Никиты Акинфиевича Демидова. Гвардии сержанта вызвали в полк и объявили ему, что он записан на предстоящую неделю в «уборные». В ту пору так именовались сержанты, вызываемые во дворец на дежурство. Обряженный в парадный мундир лейб-гвардейского Семеновского полка, Николенька направился во дворцовую кордегардию. Голову сержанта украшал шишак, сделанный наподобие римского, со сверкающей серебряной арматурой и панашом страусовых перьев. Сума для патронов тоже была украшена серебром.