Хозяин Каменных гор
Шрифт:
— На всю жизнь обязан вам! — восторженно воскликнул он.
Потемкин улыбнулся и сказал:
— Не думай, что избран ты по капризу! Ради рода твоего сие сотворил. Демидовы — народ крепкий, упорный — дубы! А такие мне на службе нужны. Прощай!..
Николенька откланялся и сияющий выбежал из покоев. Все кинулись к нему с расспросами, но он, отмахиваясь, бросил скороговоркой:
— Извините, спешу, послан светлейшим…
Он вихрем пронесся через приемную, галопом проскочил ступеньки крыльца и, влетев в карету, закричал
— Гони в лейб-гвардии Семеновский полк!
Стоило Демидову явиться туда и поведать о своем назначении, как командир обнял его и расцеловал.
— Желаю, господин сержант, удачи! Светлейший умен, деятелен, и вам, господин адъютант, улыбнулась фортуна.
Он учтиво проводил Николеньку до приемной.
Не чуя под собой ног, Демидов бросился к Свистунову. Сонный денщик подал гостю наспех написанную цидульку.
«Демидов, — писал поручик, — извини, не буду дома два дня. Веду фортеции к новой твердыне. Дама черненькая, с пухлой губкой, одно слово — прелесть!»
«А Грушенька? — подумал Николенька и тут же махнул рукой. — Для этой свой брат цыган дороже гвардейца!»
У подъезда Демидову встретились знакомые однополчане, которых невзлюбил Свистунов. Завитые, раздушенные, затянутые в корсеты, они выглядели изысканно. Гвардейские аксельбанты и галуны горели жаром.
— Демидов, пойдем с нами! Наслышаны о твоей фортуне! Попал в случай! — залебезили они перед ним. — Идем, идем, брат! Испытай счастье на зеленом поле.
Они увлекли сержанта в собрание. Демидов не успел опомниться, как очутился за карточным столом. Кругом в клубах табачного дыма ходили офицеры, многие из них, любопытствуя, стояли за креслами у зеленых столиков. Николенька скользнул взглядом по лицу банкомета. Бледнолицый, с тяжелым взглядом свинцовых глаз, он стал быстро метать. Мало смысливший в игре, Николенька внимательно следил за картами. Он высыпал все золото на стол и стал ждать.
А ждать долго не пришлось.
— Ваша бита, сударь! — сухо отрезал банкомет.
Демидов улыбнулся неудаче, отделил пять червонцев.
— Погодите, придет фортуна и ко мне! — пригрозил он. — Валет на пе!
Но и в другой раз его ставка была бита. Николеньку охватил азарт.
«Не может того быть, чтобы все время проигрыш!» — подумал он и поставил на все.
Банкомет тщательно перетасовал карты и стал метать.
— И эта, сударь, бита! — ухмыляясь, сказал он.
У Николеньки на лбу выступил холодный пот. Просто не верилось, что в полчаса весь кошелек опустошили.
— Ну что ж, будем играть еще, сударь? — спросил партнер и поощряюще улыбнулся Демидову. — Право, получилось неудобно: впервые встретились, и вы проигрались…
На лице сержанта вспыхнул румянец. Преодолевая смущение, он признался:
— Все червонцы вышли, господа. Не знаю, как и быть.
— Демидов, душа! — вскочил партнер и вкрадчиво предложил: — Мы тебе под офицерское слово верим. Пожалуй в долг!
«Отыграюсь! Непременно отыграюсь!» — решил Николенька и согласился:
— Давай в долг!..
Банкомет сбросил карты.
— На сколько?
Николенька решил на все. Но только он произнес крупную сумму, как сморщился, словно от зубной боли.
— Бита:
Руки Демидова задрожали. Он взглянул на груду червонцев и мелок, которым партнер быстро нанес пятерку с четырьмя нулями.
— Пятьдесят тысяч! Не может того быть!
В отчаянии, больше не владея собою, он чужим голосом выкрикнул:
— На пятьдесят, сударь!
— Пожалуйте, сержант! — скрипучим голосом отозвался банкомет, быстро стасовал карты и выкинул три.
Николенька открыл свои.
— Вам сегодня не везет, сударь. Надо прекратить игру. Сто тысяч за вами! — Он смешал карты, небрежно сгреб червонцы и сухо поклонился Демидову. — Когда прикажете, сударь, прибыть за долгом в контору?
Только сейчас дошло до сознания Николеньки, какую опрометчивость он совершил. Смертельная бледность покрыла его лицо. Он встал, ухватился за край стола.
— Так скоро! А если… если я сейчас стеснен? — пробормотал он.
— Уговор дороже денег, сударь. Карточные долги для офицерской чести обязательны…
Загремели стулья.
— Я, может быть, отыграюсь, господа! — вскричал в отчаянии Николенька.
— Нет, господин сержант, с вас хватит. Да и ваш управитель Данилов вряд ли больше уплатит! Итак, до завтра! — Офицеры небрежно раскланялись и вышли из зала.
Николенька, с покривившимися губами, готовый заплакать, огляделся. Кругом с сочувствием глядели на него, но молчали…
— Господа, как же это?
— Господин сержант, вы сами допустили промах! — пожалел его седоусый капитан. — Теперь извольте расплачиваться.
«Да они обобрали, ограбили меня!» — хотел закричать Демидов, но промолчал и, пошатываясь, пошел к выходу.
— Не пойман за руку, не вор! — негромко вслед сказал капитан. — Напрасно, сударь, связывались с фанфаронишками.
Николенька не помнил, как в прихожей ему набросили на плечи плащ и он вышел к карете. Обезумевший, он помчался прямо в контору.
— Данилов! — закричал он с порога. — Со мной беда!
— Выходит, их сиятельство Потемкин на озорство ваше рассердились? — радуясь в душе, спросил управитель.
— Никак нет! Пожалован адъютантом! — вспыхнул Николенька и вдруг со всей отчетливостью представил себе беду.
— Так нешто это плохо? Дозвольте, господин, поздравить вас со столь высоким назначением. Батюшка обрадуются!
— Не в этом дело! — бросаясь на стул, отчаянно выкрикнул молодой Демидов. — Я сто тысяч только что проиграл!
Жирное лицо Данилова выразило крайнее изумление.
— Да где же вы столько денег взяли?
— Я в долг играл! — с горечью выпалил Николенька. — Понимаешь, в долг!