«Хозяин морей» и битва за Америку
Шрифт:
Первый залп британских орудий по главной палубе Эль Гамоубил капитана испанского судна и боцмана. По уставу, командование должен был принять первый лейтенант. Испанцы вовсе не были смертельно шокированы. Они стреляли по врагам из мушкетов, а затем решили пойти на абордаж. Прозвучала соответствующая команда. Кохрейн не мог допустить штурм своего корабля и удалил судно от испанского фрегата. Команда Спидивновь произвела пушечный и мушкетный залпы. Действия повторялись еще дважды — британское судно вставало вдоль борта Эль Гамо,команда стреляла, судно вновь удалялось. Кохрейн понимал, что так долго продолжаться не может — оснастка шлюпа была сильно повреждена, паруса прострелены. Командир сказал подчиненным, что они должны захватить фрегат
Кохрейн приготовил свой экипаж к атаке. Он должен был возглавить штурм, в котором примут участие полсотни человек. Кто-то должен при этом управлять кораблем, и работу вызвался делать хирург Джеймс Гутри (Guthrie), шотландец. Ему помогали два мальчика.
С удивительным мастерством хирург вновь приблизил Спидик испанскому фрегату и правильно расположил судно. Корабли встали борт к борту. Кохрейн разбил свой экипаж на две абордажные команды: первая должна была атаковать испанцев в головной части корабля, вторая — в другой его части. Он приказал людям, атакующим первыми, покрасить лица в черный цвет. Прогремел новый залп четырехфунтовых орудий Спиди,и сквозь облака порохового дыма на испанцев накатилась волна храбрецов с черными лицами. Теперь испанцы были действительно шокированы, и Кохрейн с клинком в руке повел за собой вторую команду. В течение нескольких минут воины яростно сражались, используя абордажные сабли, пистолеты и топоры.
Испанцев было в шесть раз больше, чем англичан. Эффект неожиданности был временным фактором, и испанцы пришли в себя. Вначале они отражали атаку в носовой части судна, затем ринулись в центр. Наступал момент, решающий судьбу сражения. Кохрейн пустил в дело все свои материальные и людские ресурсы, но он оставил кое-что про запас. В горячке боя, когда гибнут люди и силы предельно напряжены, огромное значение приобретает психологическое и моральное воздействие на противника. Орудуя клинком наряду со своими храбрецами, которые безоговорочно признавали его лидерские качества и беззаветно ему верили, Кохрейн оставался командиром и тактиком. В пылу сражения он сохранял хладнокровие и нанес врагу два мощных психологических удара. Он крикнул доктору Гутри, чтобы тот прислал ему еще пятьдесят человек. Доктор громко ответил, что сейчас пришлет. Это была чистая мистификация. Она была дополнена действием, очень важным в условиях любой войны: Кохрейн приказал одному из своих людей сбить испанский флаг, что было мгновенно исполнено. Испанцы лишились двух главных символов своего единства — капитан Франсиско де Торрес был мертв, а национальный флаг сброшен вниз. Деморализованные дьявольски смелой акцией и фантастической решительностью неприятеля, они посчитали удаление флага знаком капитуляции — акта, совершенного по приказу их офицеров. Испанцы сложили оружие.
Ближний бой продолжался примерно полтора часа и закончился славной победой британцев под командованием двадцатипятилетнего лорда Кохрейна. Экипаж Спидипотерял три человека убитыми. Лейтенант Паркер был тяжело ранен, и еще 17 членов команды получили ранения различной степени тяжести. Число убитых испанцев — 15, раненых — 41.
Через некоторое время пленные вполне осознали смысл произошедшего. Офицер, временно исполнявший обязанности капитана, попросил Кохрейна выдать ему сертификат. Этот необычный документ должен был подтвердить, что офицер в ходе акции с честью выполнял свои обязанности. Не моргнув глазом, Кохрейн выписал сертификат: офицер «вел себя, как истинный испанец» [34] . Пленник был доволен. Впоследствии Кохрейн узнал о том, что сертификат помог испанцу в дальнейшем продвижении по службе.
34
Adkins, R., Adkins, L.The War for All the Oceans. From Nelson at the Nile to Napoleon at Waterloo. Abacus, London, 2009. P. XXV.
Лорд Кейт тепло поздравил Кохрейна с невероятным успехом и просил передать офицерам и другим членам экипажа Спидислова благодарности за их храбрость и дисциплину.
Лишь истинные профессионалы и эксперты могли по достоинству оценить подвиг, совершенный Кохрейном и его командой.
На рассвете 3 июля 1801 года Спидистолкнулся в районе Гибралтара с мощной французской эскадрой под командованием контр-адмирала Линуа. Кохрейн поначалу принял суда за испанские галеоны, возвращающиеся из Южной Америки. Свет стал ярче, и Кохрейн увидел два 80-пушечных корабля, 74-пушечный Дезэи фрегат Мюирон,ранее доставивший рвавшегося к власти Бонапарта из Египта во Францию.
Положение Спидибыло практически безнадежным — скорость малого корабля несопоставима с быстротой движения линейных судов и фрегатов.
Кохрейн не смирился со своей вероятной участью пленника французов и решил не сдаваться без боя. Он приказал установить все паруса, заставил членов экипажа грести длинными веслами и взял направление на Гибралтар. Принятые меры были недостаточными. Расстояние между Спидии преследователями неумолимо сокращалось, и Кохрейн решился на крайние меры. Примерно в 9 часов утра он приказал выбросить за борт все артиллерийские орудия. Это должно было облегчить корабль и увеличить его скорость, однако французы все же настигли британский шлюп. 74-пушечный линейный корабль Дезэпроизвел бортовой залп, немного повредив оснастку Спиди.Кохрейн понимал, что дело почти проиграно, но продолжал бороться. Британцы выбросили за борт все бочки, все запасы и всю провизию. Отчаянные меры мало повлияли на скорость шлюпа. Тогда Кохрейн решил проскользнуть между грозными кораблями, но Спидипопал под убийственный огонь орудий Дезэ.По счастливой случайности люди на борту британского шлюпа не пострадали, но корабль получил серьезнейшие повреждения. Кохрейн понял, что это конец. Новый залп должен был полностью уничтожить Спиди.Командир согласился на капитуляцию и в 10 часов приказал спустить флаг.
Он сам доплыл на лодке до вражеского судна, поднялся на борт и предложил свою шпагу капитану Кристи-Пальеру Француз ответил: «Я не приму шпаги офицера, который так долго боролся с невозможностью» [35] .
Французская эскадра вместе с захваченным Спидивзяла курс на испанский порт Алжесирас. Корабли заняли позиции под защитой двух батарей и форта и бросили якоря.
Контр-адмирал сэр Джеймс Сомарец, осуществлявший блокаду испанского порта Кадис, узнал о передвижениях французов. Он немедленно устремился навстречу врагу, имея шесть линейных кораблей, фрегат и бриг.
35
Harvey, R.The War of Wars. The Epic Struggle Between Britain and France 1793 — 1815. Constable, London, 2006. P. 467.
Кохрейн и Кристи-Пальер завтракали в большой каюте корабля Дезэ.Французский капитан видел перед собой большие силы противника, но решил не нарушать режим питания. Только когда два храбрых моряка были осыпаны осколками разбитого стекла и мусором, они поднялись на палубу.
Вторая порция снарядов, запущенных с борта британского корабля, убила нескольких морских пехотинцев. Кохрейн решил, что нет никакой необходимости стоять под огнем британских орудий. Он занял относительно безопасную позицию внизу и оттуда наблюдал за ходом битвы при Алжесирасе.
Сомарец проиграл сражение и потерял 74-пушечный линейный корабль Ганнибал.На следующий день он послал капитана Брентона с флагом перемирия и для организации обмена пленными.
Экипаж Спидибыл освобожден. Кохрейн вернулся в Гибралтар и видел, как британские корабли вновь пошли в бой. Вскоре Сомарец взял реванш за поражение у Алжесираса.
Кохрейн обрел известность и славу, но попал в неприятную историю. Он должен был предстать перед военным судом и держать ответ за потерю корабля Его Величества.