Хозяин степи

Рахаева Юлия Александровна

– Потому что небесный волк неслучайно привёл тебя ко мне.

– Что это значит?

– У моего отца не было верного друга и помощника. Не было его и у Данжура. Знаешь, у кого он был?

– У кого?

– У великого Тендзина.

– Это он объединил шоносар?

– Да. Отец как-то говорил, что его род как-то связан с родом Тендзина. Может быть, даже я и являюсь его потомком. Я думаю, что если бы у Тендзина не было бы поддержки, он не смог бы покорить все эти земли. И я без поддержки не смогу удержать

их. Я сейчас говорю это первый и последний раз. Такого признания никто никогда от меня не услышит больше. Но у волчьего камня нельзя лгать. Ты будешь рядом со мной?

– Буду, – ответил Юрген, с трудом сглатывая подкативший к горлу ком. «Я больше никогда не буду доносить Рейну. Клянусь», – мысленно проговорил Шу, пожимая протянутую руку Оташа.

Когда они покинули волчий камень, Юрген осторожно спросил:

– А теперь-то мы можем поесть?

Оташ вдруг расхохотался. Шу даже не подозревал, что он умеет так смеяться.

– Ну чего ты? – обиженно протянул он. – У меня молодой растущий организм. Я мужчина, в конце концов!

– Да, теперь мы можем поесть, – ответил, наконец, шоно.

–Ты будешь охотиться? – оживился Юрген.

– Мы будем. Ты же хотел научиться стрелять из лука?

– Хотел. Хочу. Очень хочу.

– Ну, значит, продолжим обучение.

– А ты когда научился стрелять?

– Трудно сказать. Сколько себя помню, я уже ездил на коне и у меня был лук.

– Ещё скажи, что ты родился уже с луком.

– Нет, это вряд ли, – серьёзно ответил Оташ.

Они проехали ещё немного, и шоно остановил коня.

– Что? – спросил Юрген. – Охотиться?

– Да, – кивнул Оташ и спрыгнул на землю. – Надо будет подарить тебе лук. А пока держи мой. Помнишь, как я тебе показывал?

– Помню, – кивнул Шу, принимая лук. – Куда мне целиться?

– Давай вон в то дерево впереди. Видишь? Сучковатое такое.

– Вижу.

Юрген натянул тетиву. Стрела даже не долетела до дерева. Шу нервно опустил лук.

– Ты ведь не сразу научился играть на флейте? – спросил подошедший Оташ.

– Не сразу.

– Но ты чудесно играешь теперь. Давай я тебе помогу.

С этими словами шоно вложил в руку Юргена новую стрелу. Стоя рядом, Оташ направил норта, поправил положение его ног и рук, вплоть до каждого из пальцев, сжимавших лук и стрелу с тетивой. Когда Юрген выстрелил снова, стрела вонзилась в то самое дерево.

– Запомни это, – проговорил Оташ. – И тренируйся каждый день.

– Обязательно буду, – кивнул Шу.

– А теперь отдай мне лук, а сам разведи огонь.

Когда Юрген справился с костром, вернулся Оташ. В руке он нёс подстреленную им птицу. Шоно умело ощипал дичь, а затем, соорудив вертел, поджарил её на огне. Юргену показалось, что он ничего вкуснее в своей жизни не ел.

Назад они ехали немного другой дорогой, но ночь всё равно застала их в пути.

– Надеюсь,

в этот раз без разбойников, – проговорил Юрген, укладываясь на расстеленную шкуру.

– Всё будет хорошо, – уверенно ответил Оташ. И он был прав, по крайней мере, по поводу ближайшей ночи. Утром Юрген почувствовал себя выспавшимся и совершенно отдохнувшим. В шоносар они вернулись уже к полудню.

Оташ сразу же направился к Сагдаю, а Юрген понимал, что ему необходимо было доложиться Рейну. Клятву, данную у волчьего камня, Шу нарушать не собирался, но и потерять работу он тоже не мог. Придя в гер посла, Юрген застал того за чтением какого-то письма.

– Что пишут? – забыв поздороваться, поинтересовался Шу.

– Это корреспонденция из Нэжвилля, – ответил Рейн. – Сегодня доставили с торговцами. Для вас здесь нет ничего интересного.

– Нет так нет.

– Я вас слушаю, господин Шу. Доложите о вашей поездке.

– Ну, мы поехали к этому камню. Это просто камень. Но сарби верят, что он магический. Шаманы и шоно периодически должны посещать такие места. Обряд такой. А меня Оташ с собой взял просто в качестве помощника. Не одному же ему было ехать?

– О чём вы говорили? Шоно рассказывал вам что-нибудь?

– А вот тут основная проблема. Оказалось, что когда посещаешь такие места, надо голодать и молчать. То есть мы ехали молча всю дорогу. Можете себе представить? Ещё и на голодный желудок. Это пытка.

– Сочувствую вам, господин Шу, – усмехнулся Рейн. – Ну, а на обратном пути?

– На обратном пути Оташ показывал мне, как охотиться на куропаток. Ещё пара таких поездок и я стану мрачным молчаливым охотником.

– Идите, господин Шу, всё ясно. Продолжайте свою работу.

– А как тут дела без нас? – спросил Юрген. – Сабира ничего не устроила эдакого?

– Нет, ничего, – ответил Арчибальд. – Эсфира тоже. Вас ждали.

– Пойду, справлюсь о здоровье Сабиры.

– Ступайте, – кивнул Рейн.

При выходе из гера Юрген столкнулся с Олафом. Найтли сжимал в руке большую ароматную лепёшку.

– О! Ты вернулся! – обрадовался Олаф.

– Да, только что.

– Хочешь? – и, не дожидаясь ответа, он отломил от своей лепёшки и протянул кусок Юргену.

– Спасибо, – ответил тот. – Я ещё зайду к вам, а пока мне надо бежать.

По пути к геру Сабиры Шу съел лепёшку и пожалел, что у него не было с собой воды. Подойдя к стражникам, охранявшим Сабиру, Юрген поинтересовался, была ли Эсфира в гере, и, получив утвердительный ответ, заглянул внутрь.

– Добрый день, – поздоровался он. – Как здоровье госпожи Сабиры?

– И тебе добрый день, – ответила Эсфира с улыбкой. – Хвала Табити, госпоже стало лучше.

– Очень рад это слышать. Я ещё вот что хотел сказать… мне ведь нельзя было трогать бубен шамана. Зачем ты меня обманула?