Хозяйка большого дома
Шрифт:
— Тебе пора, да? — ей не хотелось его отпускать, она бы вечность стояла так, прижавшись к замечательной этой куртке, старой, но мягкой, будто бы сшитой не из кожи, а из ткани. Стояла и гладила, что кожу, что длинный влажный мех воротника, что Натовы волосы… постричь бы его аккуратно… или не надо? Нестриженным он как-то роднее…
— Да, наверное, — он тоже не хотел уходить. Нира чувствовала это его нежелание, на которое откликалась, и цеплялась сильней. — Если меня здесь найдут, то…
— Мне достанется.
…и кольцо матушку
Для Мирры.
Мирре вот драгоценности очень даже по вкусу, но то, которое Альфред ей преподнес на помолвку, куда как скромней. С алмазом, но крошечным, чуть больше булавочной головки. Все знают, что матушка Альфреда этому браку не рада, а потому и тратиться не позволяет, надеется уговорить сыночка помолвку расторгнуть. Отец же не вмешивается, ему все равно…
…нет, кольцо Мирра и не подумает вернуть Нату.
…а Ниру сошлют, невзирая на всю небезопасность дорог…
— Хочешь уехать со мной? — Нат взял ее лицо в ладони. Склонился, касаясь носом носа… и так никто не делает, но Нире все равно.
— Сейчас?
— Сейчас. Я помогу спуститься. Лошадь ждет… Райдо, конечно, будет недоволен, но не прогонит… покричит немного… на меня покричит, — уточнил Нат.
— Я не хочу, чтобы на тебя кричали.
— Он разрешит остаться…
— Нет, — Нира с сожалением покачала головой. — Нельзя так… и мне еще шестнадцати нет… тебя обвинят… даже если я скажу, что сама пошла, все равно обвинят в… в том, что ты меня украл. И судить станут…
…и наверное, его вожак заступится, решит проблему… по-своему решит… Ниру вернут родителям, а Ната отошлют, быть может, за Перевал.
Кажется, он сам думал о том же.
Вздохнул.
И снова поцеловал. Осторожно так, точно боялся, что Нира испугается. Глупый какой. Она не боится его совершенно…
— Я еще приду.
— Я буду ждать…
— Хорошо, — Нат коснулся кончика носа. — Я… мне было без тебя плохо.
Нира кивнула.
И ей было.
Когда очнулась в карете. И еще когда поняла, что их с Натом усыпили. И потребовала объяснений, а никто объяснять не стал… она все спрашивала, а они молчали, будто бы Ниры вовсе не существовало… отец и тот к окну отвернулся, губы поджал раздраженно. И еще четки достал, щелкать принялся, нарочно громко щелкал, зная, что маму это щелканье раздражает неимоверно. Она и злилась.
Но молчала.
Мирра сидела прямо, глядела исключительно перед собой… правда, перед ней сидела Нира, но была уверена, что сестрица ее не видит. И когда Нира закричала — просто, чтобы заставить их очнуться, ей отвесили пощечину:
— Не истери, — велела сестра чужим ледяным голосом. — И без тебя проблем хватает.
…они так и не сказали, что с Натом.
…и с Райдо.
…привезли, заперли… выпускали только к завтракам, обедам и ужинам, но и за ними Нира чувствовала себя лишней.
— Еще два месяца, — сказала она, стискивая
— Я куплю лицензию.
— Тогда хорошо… если по лицензии, то…
…все получится.
Конечно, все у них получится и… и не надо говорить, что Нира слишком молода, поэтому ничего не понимает. Она понимает.
Любит.
И будет любить.
— Возвращайся, — попросила она, когда Нат забрался на подоконник. — Я буду ждать… и… Нат, погоди… будьте осторожны… Мирра привыкла получать то, что хочет… и мама тоже… себя береги.
— Обязательно.
Нира ему не поверила.
А он, скользнув губами по щеке, шепотом сказал:
— У тебя волосы пахнут крапивой…
Нат выбрался из сада.
Настроение было прекрасным. Настолько прекрасным, что увидев собственное отражение в витрине, Нат остановился.
Удивительно.
Он улыбается. Нет, Райдо не прав, Нат улыбаться умел, но вот чтобы так… как-то странно… и счастливо… и вообще глупо он выглядит, но этот глупый собственный вид нисколько не раздражает.
Петь хочется.
Или сделать что-то… что-нибудь совершенно безумное. И Нат, оглядевшись, — улочка была приятно пустынна, — встал на руки. На них и прошелся до самого входа в лавку, и на крыльцо подняться попытался. Всего-то пять ступенек, равновесие Нат потерял на третьей, и пришлось извернуться, чтобы не сесть с размаху в грязь.
— Здрасьте, — вежливо поздоровался он, смахнув с волос снежинки. И престарелый лавочник, чем-то напоминавший нахохлившегося черного грача, кивнул. — Мне бы вот чего надо…
Список Райдо дал длинный. И Нат не был уверен, что сумеет купить все. Нет, с мылом там или яичным порошком — это просто… или вот еще хлеб… а с платьями как быть?
В платьях Нат не разбирается совершенно.
И в чулках.
И в подвязках, которые к чулкам положены, а еще подъюбники, корсеты…
…и письма отправить.
…прислугой озаботиться, потому что с этим огромным домом Нату одному не управиться.
…и вообще дел невпроворот, а его разрывает от странного иррационального счастья. И тянет вернуться в тот дом, по собственному следу и до стены, а там — наверх, к окошку, затянутому льдом, залепленному снегом.
И Нат вернется.
Позже.
Он ведь обещал.
Его взяли на выходе из лавки, и Нат еще подумал, что не даром человек так долго в подсобке возился, небось, отправил кого к шерифу. А потом время тянул, все считал и пересчитывал, то банки путал, то матерчатые мехи с мукой, сахаром перевешивать брался, то путался в рулонах ткани…
…ждал.
Дождался.
— Парень, — шериф вошел в лавку, придержав дверь, чтоб не ударилась. И колокольчик на ней звякнул тихо, вежливо. — Тебе придется пройти с нами.