Хозяйка Четырех Стихий
Шрифт:
Адриану всю войну удивляла прозорливость родителей боевых ведьм, давших своим дочерям созвучные имена. Выходит, эти зачатки были видны в малышках еще с колыбели? Только в Ринтали, разговорившись с одной из небесных воительниц, медсестра узнала, что все гораздо проще. При поступлении в Горную Школу девочке давали новое имя, оканчивающееся на «рина», «ина» или «на». По задумке Буровея, это подчеркивало женственность профессии, «на» и означало женское начало в мандречи. О том, что круг возможных имен очень узок, и это наоборот
– Позвольте узнать, как попасть в морг, – обратилась к медсестре Марина. – Я чувствую рядом большое скопление мертвой силы, но что-то мы кружим, кружим, а все бестолку.
Адриана покосилась на нее. Морг находился в отдельном здании, расположенном во внутреннем дворе госпиталя. Там росли мощные липы, и ведьмы не замечали морг за ветвями деревьев.
– У вас труп?
Ведьма кивнула. Белокурая богатырша закусила губу, и Сабрина погладила ее по плечу.
– Держись, Ундина, – сказала она.
Та в ответ только стиснула ее руку.
– Положите пока здесь, – отрывисто бросила Адриана.– Вон, каталка за дверью, видите?
Ведьма исчезла в проеме. Затем они вернулись уже вдвоем, таща на плаще труп. Ведьмы ловко перевалили тело с плаща на каталку. Адриану передернуло, когда она увидела дочерна обгоревший труп. Марина с напарницей присели на скамью у стены, рядом с Ундиной и Сабриной.
Ундина справилась с собой.
– Сказать тебе Разрыв Кертель, Сабрина? – спросила она.
Адриана поняла, почему Крюк дотянул до госпиталя. Он был Синергистом Сабрины, и ведьма держала его своей Чи.
– Попробуй, Сабриночка, – участливо добавила Марина. – Ундина-то ведь с Валетом только в прошлом году познакомились, по-моему, в Куле, да?
– Ну да, на розыгрыше императорского тендера, – кивнула Ундина.
Валет тогда случайно встретил своего родственника, Крюка, и прибился к компании Гёсы. До этого Валет ходил в банде Аслана Одноглазого. Но банду подкараулил в Порисском ущелье объединенный отряд из воинских частей Экны и Мандры. Банду вырезали подчистую, Валет спасся каким-то чудом.
– А вы-то с Крюком уже очень давно, сама подумай, что с тобой будет, если… – продолжала уговаривать Сабрину ведьма. Та скривилась.
– Марина говорит дело, я это и сама хотела сказать, да постеснялась, – произнесла Ундина.
– Ты же сама видела, в каком он состоянии, – заметила Марина.
– Ладно, давай, – решилась Сабрина.
Ундина стала негромко читать заклинание. Медсестра торопливо скрипела пером, хотя поняла уже, что у нее нет шансов сходить за детьми. Ведь еще предстояло ассистировать Поджеру, а потом везти труп в морг. А потом кто-нибудь еще появится, это точно. «Подготовила операционные, белье застелила… идиотка», горько думала Адриана. – «Надо было бежать домой, бежать со
– Что за Разрыв? – прохрипел раненный. Медсестра вздрогнула. Оказалось, что он тоже прислушивается к разговору, а ведь Адриана была готова поклясться, что он без сознания.
– Он разрывает Клятву Синергистов, Гёса, – ответила ведьма-экенка, снимая с него рубаху.
– Ты давай тоже повторяй, – сказал Гёса.
– И не подумаю, – отвечала та.
– Я сказал, повторяй!
Глаза ведьмы вспыхнули.
– Ты думаешь, что можешь меня заставить? – неприятно улыбаясь, спросила она. Гёса оскалился.
– А вот представь себе, могу.
Экен завертел головой, ища куртку, которую ведьмы с него уже сняли.
– В правом кармане, Зарина, будь любезна, – сказал он. Зарина засунула туда руку и вытащила из него какую-то маленькую вещицу. Адриана увидела серебряную брошь с тремя аккуратными красными камешками, недорогую, но изящную. Но судя по тому, как ведьма изменилась в лице, их с медсестрой вкусы не совпадали. Бормотание прекратилось, Сабрина глубоко вздохнула-полувскрикнула и откинулась к стене.
– Я люблю тебя, дура! – задыхаясь, прохрипел Гёса. – И всегда любил! Прикалывай, ради Барраха! И произноси этот Разрыв. А то ведь можешь и не успеть меня бросить, как у вас положено! Получится, что бросил тебя я!
Губы Зарины задрожали. Ундина внимательно смотрела на нее, ожидая любого знака, чтобы начать плести заклинание. Зарина зарыдала. Ундина тихо засмеялась.
– Да, Гёса, – сказала белокурая ведьма, сочувственно глядя в черные глаза наемника. – Как говорят на вашей родине, вот это облом так облом.
В холл выглянул Поджер.
– Адриана, что вы там тянете? – крикнул врач.
– Имя? – спросила Адриана торопливо.
– Джабраил, – ответила Зарина.
Гёса с трудом улыбнулся. Но медсестра ничуть не удивилась тому, что экен оказался тезкой князя М’Калии, и записала имя в историю болезни. Ведьмы подняли наемника на плаще и понесли. Медсестра последовала за ними. Когда изуродованное тело разложили на стальном столе, Поджер скользнул взглядом по застарелым шрамам и рубцам, обильно покрывавшим тело экена. Адриана поспешно мыла руки. Поджер мрачно спросил:
– Мы вас чиним, латаем. А вот зачем, если вы опять так калечите себя?
Гёса угрюмо посмотрел на врача исподлобья и что-то прохрипел по-экенски.
– Он говорит, – сказала Зарина, очень смягчая выражения. – Что для того, чтобы вам было что кушать.
– Да уж, голодать мне давно не приходилось, – усмехнулся Поджер. – А теперь, кормильцы мои, все в приемный покой. Молиться и ждать!
Митя почувствовал холод, когда женщина отодвинулась от него. Княжич зашевелился. Женщина поцеловала его в губы.