Хозяйка Долины
Шрифт:
— Ты не права. Ты важна для многих в этом мире. Ты подарила надежду. Возвращайся
— Я подумаю. Имею я право на отдых? — раздраженно ответила я. Парение меня вполне устраивало.
— Ты потеряешь шанс вернуться
— Тут не так уж плохо, так что возвращайся ты,
— Это грань жизни и смерти. И Тагир сейчас собирается отправиться за тобой сюда.
— А он понимает насколько тонка грань?
— Да, он очень рискует!
— Ну уж нет! Я не для того его выхаживала, — во мне начала подниматься волна возмущения. Я глубоко вдохнула и открыла глаза. В них прыгали мурашки
— Тагир, подожди,
— Я тоже против, — сказала я.
— Яна! — мой любимый маг оказался рядом со мной мгновенно. — Что ты с собой сделала? Почему тебя нельзя оставить ненадолго?
— Она слишком слаба, и еще не до конца вернулась! — фея замаячила прямо перед его носом.
— Ясно, — сказал маг и начал целовать мою руку. Варвар сел с другой стороны кровати и начал повторять действия друга.
— Нет! — я выгнулась от боли. Я была полна серости, и она совсем не хотела покидать меня. И тут началась война! Только полем боем служила я. Белые нити от мужей сантиметр за сантиметром отвоевывали меня у серости. Это было больно и раздирало меня на кусочки. Несколько раз я теряла сознание, но золотая фея являлась ко мне даже за гранью бытия и напоминала кто я. С каждым разом ее свечение становилось все более тусклым. Когда я опять провалилась в небытие, я увидела красивейшую женщину с множеством косичек в ярких одеждах. Прическа была подозрительно знакомой.
= Сделай выбор! — приказала она. Если честно, сил на принятие решения не было. Но ее красота напомнила мне о жизни. Жизнь — это боль. Боль — это чувство. Чувство — это любовь. Любовь — это глупый упрямый брюнет. Я попробую. На этот раз я вернулась насовсем, но слабость была неимоверная. Меня держали за руки с двух сторон.
— Пить! — попросила я. Мои голову немедленно подняли, а к губам поднесли стакан с водой. Три глотка и я провалилась в сон. Он был необыкновенно долгий. Иногда я просыпалась, чтобы попить. Порой сквозь дрему чувствовала, как меня обтирают. Пушистик постоянно лизал мой нос. Я возвращалась постепенно. Каждое мое пробуждение было чуть длиннее чем предыдущее. И рядом оказывался Тагир, Глен, Ом или Джери. Похоже, они дежурили по очереди.
Возвращение
— Сколько я сплю? — смогла спросить я у единорога в одно из пробуждений.
— Восьмой день!
— Пора вставать! — прошептала я и отрубилась.
Следующий раз ознаменовался чашкой бульона и судя по сияющим глазам Ома, это был прогресс. Я попросила его принести бумаги из кабинета. Но вместо документов прибежали мужья.
— На что только не пойдет женщина, чтобы избежать своих супружеских обязанностей и брачной ночи! — заявил Глен. Ну что с него возьмешь? Варвар он и есть варвар.
— Она никогда никуда от меня не сбежит. Я уже нашел ритуалы как достать ее из-за грани!
— А зачем я вам? — я постаралась отодвинуться от мага, присевшего на край кровать.
— Глупый вопрос, но на него у нас два десятка ответов. Я тут помог с делами долины. И мы составили план, — прогремел счастливым голосом варвар с другой стороны кровати.
— Не согласовав со мной? — возмутилась я.
— Ты выздоравливай!
— Я его отпустила
— Когда? — спросил маг.
— В ту самую ночь. А что со мной произошло?
— Мы до конца не поняли, кроме того, что ты собралась умереть.
— Я?
— Да, ты ушла за грань. Почему?
— Не знаю.
— Что ты делала, когда мы ушли? — взял очередь в допросе варвар.
— Пыталась успокоиться!
— Как?
— Овец считала!
— Где ты их нашла?
— В воображении. Способ есть такой: чтобы уснуть считать овец.
— А потом?
— Потом с Ясенем пила его напиток.
— И он пил?
— Конечно! Я же не дура. А потом он подарил атлас растений и попросил позволения уйти.
Маги переглянулись, как будто именно так они обо мне и подумали.
— Я думаю, ты выпила что-то лишающее сил и воли, а учитывая, что ты наполнила меня и сама была не в лучшем состоянии, он отравил тебя, — пришел к выводу маг.
— Никто не смеет травить нашу жену. Яна, поправляйся! — варвар вскочил и направился к выходу. Ну почему они всегда заставляют волноваться?! Я обреченно откинулась на подушки. Сил догнать и накостылять не было. И отголосок от долины был совсем слабый.
— Только ты всегда рядом! — я обняла Пушистика и заснула.
Проснулась уже ночью от невесомых поцелуев. Я открыла глаза. Тагир лежал рядом и обнимал. Пушистик ради него даже подвинулся. Вот предатель.
— Где вы были?
— У Ясеня. Выяснили, кто его послал.
— У меня есть враги?
— Теперь нет.
— А как дела в долине?
— Заключен ряд торговых соглашений, а единороги ради тебя перевыполнили все производственные нормы.
— То есть ты воспользовался ситуацией?
— Я искал способ тебя порадовать!
— Нашел?
— Да! Теперь буду радовать себя!
— То есть потребуешь проценты?
— Да! Ты мне должна очень много! Оплата принимается только твоими поцелуями!
— Ладно! Пожалуй, отдам парочку!
— О нет, дорогая! Пока ты лежала беспробудно, там набежало прилично, да еще проценты! И не надо оттягивать момент расплаты! К тому же, у тебя отягчающие обстоятельства.
— Это какие?
— Я тебя люблю, а ты чуть не бросила меня.
И мне самым бессовестным и безумно приятным способом заткнули рот. А дальше ласки завели нас туда, где мы забываем о списках дел, цифрах, долгах, обидах, принципах и ожиданиях. Туда, где мы полностью отдаем себя и сторицей получаем.
Эпилог
— Мама, ну пожалуйста, я уже взрослый! — Домиан ходил за мной хвостиком целый день. Этот наследничек скопировал упрямство и жажду приключений у отца.
— Я не выпущу тебя за пределы долины. Ты слишком мне дорог. — я знала, о чем говорю.