Хозяйка корней
Шрифт:
«Ну да, цветочки с могилки тут набрать можно, а все остальное уже украдено до нас», — подумала я, разглядывая окружающее запустение. Судя по взломанным дверям и вывернутым могильным плитам, таких умников — охотников за древностями за века тут побывало много.
Пока все складывалось не так и плохо. Если бы не болела голова. Еще на крыше я почувствовала неприятный гул в ушах, на затылок словно натянули влажную и горячую ватную шапку, а в висках застучало. Черт. А, нет, нурофен же есть. Достала упаковку, отметила, что в ней три блистера и только один почат. Это радует. На всю жизнь не растяну,
Кинула в рот таблетку, достала бутылку. Отхлебнула, поймала взгляд старушенции, подавила секундное сомнение, протянула. Та удивленно оглядела пластик, потом дала внучку, тот жадно отхлебнул и отдал обратно, старушка допила.
— Мы найдем воду, — сказала она, возвращая пустой сосуд. Ободренная обещанием, я засунула его в сумочку и спросила:
— Почему этот храм проклят?
Вообще-то в голове крутился другой вопрос: что это за мир хренов? Но нельзя же так прямо.
— Это был храм людей — сильных и беспощадных магов, — ответила старушка. — Люди владели этим миром и держали в покорности остальные расы. Когда народы восстали и захватили Город, маги людей отступили в этот храм и лишили себя жизни, породив Великую кару. Теперь в Городе живут пять народов, а часть посередине осталась ничейной. Здесь торгуют и живут те, кто не принадлежит одному из пяти Домов. А тут — проклятый удел и жить нельзя.
«Ну как обычно, люди всех заугнетали, и им устроили революцию. А они напоследок дерябнули какую-то свою ядерную бомбу. Все ясно и понятно, — подумала я. — И как всегда, после революции особо лучше не стало, если судить по рабскому аукциону в подземелье. Как, кстати, эта парочка попала на него?»
Я подумала-подумала, да и спросила об этом вслух.
— Мы жили далеко от проклятого сердца мира, вольным племенем, на берегу реки. На поселок напали охотники за рабами. Мой муж, я и Игги, — показала она на паренька, — попали к одному хозяину. Муж был искусным мастером над кореньями силы, поэтому нас держали вместе. Мы были полезны хозяину и уже долго жили в Городе. Но недавно мой муж умер, хозяин сказал, что на нового садовника нужны деньги, поэтому нас решили продать.
Пока бабушка рассказывала, мы выбрались из зарослей.
— Тут проклятый удел кончается и начинаются Ничейные кварталы. — Бабулька покрутила носом и спряталась обратно. — Пусто. Хорошо. Можно уходить.
Малец, который тащил за собой в поводу нашего ослика, тоже высунул голову из-под куста, осмотрелся и вдруг сдернул у животного мешок с морды, ловко шлепнув его прутом по крупу.
— И-и-их-х-хи-и-и! — взвизгнул он, как-то особенно добавив в голос противности. Осел в ответ на такое подпрыгнул, заржал и галопом унесся по заброшенной улочке.
— Его ищут, — пояснил парень на мой недоуменный взгляд. — Нас тоже, но он стоит дороже, поэтому искать будут сильнее. Пусть бежит и погоню уводит.
«Спасибо, утешил», — подумала я и вслед за бабкой зашагала по первой улочке Ничейных кварталов.
Глава 6
Лимеас из клана Остролиста
Начальник приходит на службу раньше всех, только если дела идут плохо. Сегодня мне сообщили в присланной сводке,
Кофе — выпит. Халат летит на постель. Халат — не ручная стрела, поэтому могу позволить небольшую небрежность. Правый рукав остался на полу. И никакого ворчания-замечания, что мог бы сделать два лишних шага, аккуратно положить.
Моя жизнь избавлена от замечаний в спальне. Позаботился два месяца назад.
Задержался перед ростовым зеркалом. Здравствуй, начальник городской стражи. Хранитель покоя Города пяти Домов, Города пяти народов. Разгладил почти незаметную складочку на левом рукаве серо-оранжевого мундира.
Не самое удачное цветовое решение. Но одежда городской стражи не должна повторять ни одного цвета пяти Семейств. Нас и так обвиняют в симпатиях к своим. Например, я — эльф. Когда арестовываю эльфа, наверное, должен приказать убить его на месте, чтобы меня не заподозрили в предвзятости.
Не надо грустных пустых мыслей. Если они явились — жди реальную проблему.
Экипаж у крыльца. Грум тронул, едва я сел. Дважды в минуту трубит, взмахивает желто-серым флажком. Если кто-то не уступит дорогу, то получит компенсацию, только доказав глухослепоту.
Ровно в полдень я был перед Башней. Мой предшественник, гном, пользовался для подъема водяной корзиной. Мне она ни к чему. Быстро поднимаясь по парадной лестнице, я поощрял кивками часовых и заодно наметанным взглядом подмечал малейшие детали — кто как стоит, как смотрит, не отводит ли глаза.
В кабинет вошел не запыхавшись. Тотчас явился секретарь Хвыщ, самый умный из известных мне гоблинов, переживший четырех начальников. Этот живет строго по уставу, кратко излагает утреннюю сводку. Укладывается за двадцать секунд, чтобы перейти к чему-то более важному. Но не настолько, чтобы вывалить новость начальнику на пороге.
— Господин Лимеас, происшествие на Подземном Торгу. Два часа назад. Массовый побег рабов и похищение кем-то из них гипперфлая.
Подземный Торг мне не нравится. Он многим не нравится, но его терпят, и не каждый готов ответить почему. Громче всех его ругает мое эльфийское Семейство. Ругает и ездит за покупками. И ждет своей очереди на… на то, о чем не говорят вслух никогда.
Рабы не ругаются. Они только убегают, иногда восстают. Кто-то может добраться до Города, и сегодня ночью сводка окажется кровавой. Впрочем, Ничейные кварталы всегда опасны для новичков.
Я уже предлагал Семейству гоблинов направлять на торги нашу стражу. Отказались. Подземный Торг — территория Дома гоблинов, и чужим туда вход закрыт. Как и в остальные Дома. А пространство вокруг Торга — ферма Дома гоблинов. На нее, как и на фермы других Семейств, стража может войти лишь по ордеру. Который выписываю я, на три часа.
Хвыщ подготовил ордер заранее. Я подписал, передал вбежавшему посыльному вампиру. Дал напутственное слово:
— Постарайтесь задержать одного или двух рабов. Хозяевам скажите, что вернем, если они обойдутся с ними по Закону Города. Я хочу знать, кто им помог сбежать.