Хозяйка лесопилки, или Забытая жена
Шрифт:
— Хватит обнимать это дерево, — Райян смотрел на меня недовольным взглядом.
— Ага, лучше нашего медведя обними, — хохотнул Мерек и получил от Райяна оплеуху. Как бы не был быстр кошак, медведь молниеносно ответил на подколку. Я сделала вид что не заметила их переругивания и опять прилипла к дереву. Оно было просто огромным в обхвате.
— Пометьте этот ствол, — сказала я взрослому древлянину, который командовал этой группой, — мне нужен будет отсюда кусок бревна на артефакты.
— А как ты это будешь в наших отчетах проводить, — влез Райян. Вот же
— Вычтите из моей доли.
— Ты из этого куска сделаешь дорогостоящий артефакт, а мы проведём бревно как простую деревяшку. Так не пойдет! — Райян предстал сейчас передо мной не в лучшем свете.
— Ты предлагаешь, чтобы за дерево я платила в три дорого, потому что оно пойдет на артефакты?! — возмутилась я, — Ну ты и крохобор!
— Я не крохобор, я за честные сделки!
Райян огляделся, увидел, что все мужики смотрят на него осуждающими взглядами и резко развернулся:
— Ну и раздавайте дерево за полкраги, дурачье!
Это что сейчас было? Я удивленно смотрела в спину медведя.
— Ты хранительница не обращай на него внимание, не умеет он с женщинами. Они всегда сами за ним бегали, а ты на него даже не смотришь, вот и цепляется по любому поводу.
Я хмыкнула, но не стала раздувать разговор о Райяне и его страданиях дальше, много чести.
Через пару часов мы оставили группы, а Мерек и еще несколько древлян воинов проводили меня к лесопилке.
Сначала проверила мальчишек. Собирают смолу, роясь в ворохе коры, которая осталась после бревен, но уже не молчат, а о чем-то переговариваются. Если не станут друзьями, то хотя бы не будут драться. Норна хорошо справляется со своими обязанностями жаль, если она уйдет из-за сына.
Потом спустилась в подвал исполнять обещание данное Раниме, делать ей самовар. Выбрала подходящий кусок дерева и засела возле него, прикрыв глаза. Самовар получился красивым пузатым, с узорами, акуратным краником. Так как он имеет только одну функцию, нагрева, то камень пахха не использовала. Вспомнила что хотела посмотреть Раниму в магическом плане. Я теперь так могу. Если она в детстве отравилась пыльцой камня, то из-за этого могла застрять в срединной форме.
Белочка восхищенно бегала вокруг самовара:
— Он такой красивый, у нас будет сегодня самый вкусный взвар. Я собрала веточки смородины, вишни и малины, а еще добавлю ягод и меда.
— Ранима сегодня я училась определять зараженных камнем пахха и узнала, как вывести и лечить больных заражением давай я тебя посмотрю.
Девушка замерла, потом поникла:
— Я не думаю, что вылечусь Нэнья, так много времени прошло. Травники меня смотрели и лекари. Один даже из круга был, но ничего не смогли сделать.
— Ну ты сравнила, — я успокаивающе погладила девушку по руке, — Я хранительница, садись давай, хуже не будет, гарантирую.
Ранима нехотя села на стул, который поставила посередине кухни и замерла. Я ее понимала. Больно получать надежду, а потом обжигаться отрицательным ответом. Она уже свыклась с тем, что навсегда останется такой, недовретышем, но все же внутри зрела маленькая надежда.
Я
Вот что значит нет хранительниц, такой простой недуг не могут вылечить. Убираем сгустки пахха, отсекаем их, собираем в отдельный комок. Чистим дальше. По мере того, как я убирала сгустки пахха аура Ранимы расцветала желтым светом, такая аура у древлян. Узор ауры красивый и у каждого свой. Нет похожих узоров. Последний сгусток пахха пошел в камень, который я тут же трамбовала в воздухе, жаль не додумалась сразу банку подготовить. Последние манипуляции даются уже тяжко. Что-то я сильно преувеличивала легкость очистки ауры. Тем более после того, как с артефактом работала. То, что легко выходило у хранительниц древности мне все же далось с небольшими затратами жизненной энергии. Но я не переживала, зато теперь аура Ранимы радовала сверкающей желтизной и прекрасным рисунком. Сильная древлянка.
Я открыла глаза, чтобы посмотреть на замершую девушку. Ее милые пушистые ушки ушли, как и короткая шерстка с лица. Передо мной сидела девушка. Очень хорошенькая, рыженькая, с милым курносым носиком и розовыми щечками.
— У тебя получилось, — Ранима потрогала свои щеки и тут же из большущих глаз градом полились слезы. Я пошатнулась, отчего белочка вскочила, усадила меня на стул, — Я сейчас, взвара налью и хлеб вареньем намажу.
— Банку неси для пахха, — покачала я головой показывая над нашими головами увесистый комок сборной пыли, — вон сколько ты в себе его хранила.
Белочка тут же унеслась в подвал, а я прикрыла глаза, стараясь восстановить свои силы. Седая показывала на уроках, что нужно все время прокачивать через себя энергию леса, даже когда спишь. Так аурный узор будет крепче и лес слышать легче.
Я загнала пахха в банку и хорошо загерметизировала края, чтобы пыльца не просочилась наружу. Хороший камень, нужный, но та еще ядовитая гадость.
Родители Ранимы были искатели и частенько приносили из руин древнего города разные артефакты. А артефакты, как понятно сделаны из камней пахха, сломанные ядовитые. Родители, видимо, поздно спохватились, что пахха отравляет не только их, но и дочь.
Через пару минут я пила горячий взвар, жевала вкусную лепешку с вареньем из смородины и довольно жмурилась от восхваления Ранимы.
— Ты иди глянь, как там мальчишки, не передрались опять? — сказала я девушке, которая не сводила с зеркала глаз, разглядывая себя со всех сторон.
Ранима кивнула и выскочила из дома, чтобы тут же вернутся с большими удивлёнными глазами.
— Нэнья там телеги какие-то стоят возле калитки, и Райян злющий требует свои вещи.
— О лес! — я возвела глаза к потолку, — какой обидчивый медведь!