Хозяйка магического склада
Шрифт:
Теперь я очутилась там гораздо быстрее, даже моргнуть не успела. Не было всех этих спецэффектов – когда из мутного, словно туман пространства, неспешно выплывают стеллажи, стол, стул… Потом под ноги спешит пол и над головой материализуется потолок. Сегодня все было молниеносно. Раз – и все уже на своих местах. Включая меня.
Склад мигнул, будто приветствовал, и я увидела, что в объявлении на стене что-то поменялось. Даже издалека было заметно.
Я подошла.
«В первые две недели работы на новой должности, хозяйка склада должна являться к трем часам и уходить в шесть вечера. Дабы ознакомиться со спецификой Харагвая».
Мда…
Глава 3
Только раз бывает в жизни встреча
– Нет? Вы серьезно? Мы на этом поедем? – возмущалась я, глядя на Зинара. С этим драгоном никогда не поймешь – шутит он или всерьез. А если и шутит – то какая доля правды есть в его шутках.
Тот еще субъект.
– Именно на этом мы и поедем. Попробуй, тебе понравится.
Опять шутит? Издевается? Все вместе?
Я бродила вокруг чуда местной магии и технологии и озиралась вокруг.
Летательный аппарат походил на гибрид лодки и ступы, только размером с целую комнату. Ни крыльев, ни лопастей у него не было. Только сама овальная «емкость» с тремя скамейками и весла.
Располагалось это чудо техномагии, не знаю уж как еще назвать, на крыше корпуса, куда мы доехали на лифте.
Оказывается, ему просто требовалось отдавать мысленные приказы – куда тебе надо. И машина доставляла. Что вверх, что вниз, что по диагонали. Если потребовалось – то даже зигзагами, когда речь шла о корпусах, соединенных переходами. Кричать в лифт направление было совершенно не обязательно.
Ну и ладно! Не буду даже заморачиваться!
Зато я, наверняка, повеселила сам лифт и всех, кто слышал, как я орала ему в кабинку – куда бы хотела поехать. В конце концов, кто-то же должен поднимать местным настроение? А то складывается ощущение, что Зинар скорее спец по его «опусканию». Иной раз практически до плинтуса. А если еще и ректор такой же… Он ведь тоже драгорн, боевой товарищ Зинара. Скажи мне кто твой друг… Ужас! Тогда местным точно не помешает немного повеселиться. Сильно сомневаюсь, что тут есть нечто вроде стендапа, где преподаватели и студенты делятся впечатлениями о работе и учебе в Академии. Да и что-то подсказывало – такой стендап скорее походил бы на всем известные страшные байки возле костра на ночь. После которых, если тебе и не приснится черный-пречерный пионер, значит ты уже видел какой-то новый голливудский исторический блокбастер с афроамериканцами, играющими обычных советских школьников. Таких рядовых пионеров с дредами.
Площадка, где мы очутились, выглядела просто огромной и больше напоминала посадочную площадку для вертолетов.
Гладкий пол, расчерченный большими квадратами. И много-много «ступ» разного размера на нем. Самые большие походили на теплоходы, самые маленькие выглядели не меньше приличной лодки.
Солнце светило ярко и щедро грело затылок. Небо казалось удивительно синим и с места, где мы находились, открывался отличный вид на местность.
Выглядело все прямо как райский уголок. Пальмовые, хвойные и лиственные леса вперемежку. Будто несколько климатических зон склеили невероятным образом.
Длинные ветвистые ленты рек. Огромные хребты гор, похожие на пироги
Пахло свежестью, словно рядом подстригали кустарники. А еще чем-то сладковато-терпким, вроде моих любимых ягод – ирги.
Зинар не выдержал моего сеанса созерцания.
– Садись уже! Говорю же! Тебе понравится! – усмехнулся он опять и махнул рукой в сторону «ступы».
– Понравится летать в ступе? Также, как вы мне понравились? – зачем-то поддела я, вскинув взгляд на боевика.
– Больше! – невозмутимо сообщил он.
– Ну надо же! Я думала вы считаете себя неотразимым.
– Нет!
– Не считаете? – я так удивилась, что даже перешла на высокие ноты.
– Не считаю. Я неотразим.
– А я могу увидеть вашу вторую форму?
– У нас тут все по-простому, форму не носят, – он прекрасно понял – о чем я. Просто ерничал.
– Вы же поняли! Вашего зверя!
Зинар вдруг шагнул навстречу и остановился почти вплотную, так что меня вновь пленил его жар. Вдруг окружил, как захватчики город. Аж мурашки побежали вниз, по спине и странно засосало под ложечкой. Я даже не могла определиться – приятно мне или же нет.
Зрачки Зинара вытянулись и запульсировали, и я оторопела. Почему-то сразу вспомнилось как это случилось в коридоре. В горле пересохло и губы срочно захотелось облизать. Но я тотчас пожалела, что это сделала. Потому что лицо Зинара опять стало хищным, черты заострились. Ноздри начали раздуваться.
Он замер, сжимая руки в кулаки, словно сам себя сдерживал. Окаменел. Я вновь увидела очертания огромных крыльев за спиной боевика. И мне так хотелось их разглядеть. Но они тут же исчезли.
Боевик сделал такой глоток, словно в горле застрял ком и ужасно мешал.
Я думала – Зинар отойдет, потому что он слегка отклонился назад и вроде даже ногу чуть приподнял. А затем вдруг схватил за талию… и… я оказалась припечатана к высокому парапету, который шел по всему периметру крыши.
Руки Зинара уперлись по сторонам от моей головы, а его мощное тело, казалось, пленило. Теперь жар боевика буквально вонзался, неотвратимо впитывался в мое тело. В каждую пору, в каждую клетку. Я чуть задрожала от странного, охватившего все существо ощущения. По телу прошлась щекотно-теплая волна. Вдруг показалось – слабею, аж ноги подкашиваются. Щеки и уши прямо загорелись, а губы захотелось еще раз облизать. Я начала было это делать, но тут же прервалась, быстро сомкнув губы вновь.
Зинар проследил за моими действиями, нахмурился и хрипло рассмеялся. Звучало очень странно, словно драгорн скорее злится, чем веселится.
Будто оттолкнулся от парапета руками – и очутился в нескольких шагах. Меня прямо оглушила волна холода от легкого ветерка после знойного плена тела Зинара.
Я покрылась гусиной кожей и зябко поежилась.
Боевик прокашлялся, стараясь прочистить горло. Однако голос его все равно звучал с хрипотцой.
– Не провоцируй меня, Лио…
Он сказал это так, словно я приглашала к постельному общению, не меньше. Севший голос, возбужденная усмешка на лице, раздувающиеся ноздри, напряженная поза, отчего Зинар стал казаться еще больше… И он больше не шутил над своей «неотразимостью» и моей соблазнительностью. Он говорил очень серьезно.