Хозяйка музея
Шрифт:
– Да ладно, бабусь, не суетись. Верю. Садись давай. Ты уж не сердись, но сама ведь виновата: вырядилась как огородное пугало. Кто ж в Москве так ходит? В тряпье кошмарном таком? Хотя жизнь заставит… Трудно сейчас нашим старикам, – добродушно бормотал дедок, помогая «старухе» забраться в невысокую тележку.
Лена уселась, не веря своему несказанному счастью. Спаситель, чудом появившийся в этой абсолютно безлюдной лесной глуши, казался ей Дедом Морозом, продолжающим свои милые благодеяния, несмотря на то что зима осталась давно позади да и весна-красавица уже на исходе. Просто сказать «повезло» – не сказать ничего. Только сейчас
– Я, слышь, сам в Москву собирался. Дела у меня накопились там. Хочешь, отвезу тебя? Заедем вот только сейчас ко мне, я приоденусь и отправимся. И деньги на билет не потратишь. Как тебе вариант? – спросил, слегка обернувшись в ее сторону, благодетель. Голос его звучал словно издалека. Плохо дело, подумала Лена. Болезнь, похоже, разворачивалась, не собираясь давать отсрочку.
– Ты чего молчишь, бабуля? Разморило? Задремала? – донесся до нее вопрос.
Только сейчас она поняла всю меру собственного везения. Ведь ей предложено прямо до Москвы доехать! Без всякого поезда, билета, станции.
– Конечно, хочу с вами до Москвы, – суетливо отозвалась она, словно боясь, что из-за ее глупого промедления дед рассвирепеет и откажется от своих слов. – А как мы поедем? На чем?
Старик рассмеялся.
– На мерине. Не переживай, дотрюхаем в момент.
– На лошадке? – по-детски удивилась Лена.
Впрочем, ей было совершенно все равно, на чем ехать – на лошадке, в собачьей упряжке, на слоне под балдахином, за горбом верблюда, короля пустынь. Лишь бы везли ее и везли.
– Не на лошадке, – хмыкнул дедушка, – а на мерине. Ладно, отдыхай, увидишь сама. Вздремни. Потом расскажешь, как это ты с московским паспортом тут в глухомани оказалась. Что за причина такая нашлась. С чего это тебя одну на природу потянуло.
– А тебя чего потянуло? – полусонно в тон ему дерзко откликнулась Лена.
– Да на рыбалке был. Всю ночь просидел в лодке, продрог, как цуцик. И ничего не выудил. Без улова домой еду.
Дед пустился в пространные объяснения причин отсутствия у рыбы желания быть пойманной именно сегодня. Вроде выходило, что виновата во всем полная луна. Рыбам ночью якобы не нравится яркий свет, и они зарываются на глубину.
Под звуки голоса доброго человека так сладко было дремать! Она слушала, слушала, удивлялась дедовым умозаключениям, а потом и впрямь уснула. Крепко-крепко.
3. Избушка
– Бабуль! Приехали! Просыпайся!
Лена вздрогнула, открыла глаза, не понимая, где она, какую бабулю тут заставляют проснуться и куда это они приехали.
У бортика тележки стоял ее дед-спаситель, протягивая ей руку, чтоб помочь вылезти.
Платок ее совсем сполз на глаза, пока она спала. Ну и вид наверное сейчас у нее! А, пусть. Так даже лучше. Ей в данный момент выгодней пребывать в роли одинокой несчастной бабки. Спросу меньше. И церемониться не придется. У бабок свои границы возможного. Говори, что пожелаешь, выгляди, как получится.
Она выбралась из повозки и оглянулась. Дед повел лошадку к длинной бревенчатой постройке. Конюшня, догадалась Лена. Там, наверное, и мерин
Из конюшни выбежал высокий парень, с готовностью принявшийся распрягать лошадь. Внук, наверное, – решила Лена.
Дом, перед которым она стояла в ожидании, выглядел справным, солидным деревенским строением. Не избушкой – для нее диаметр бревен и площадь дома были слишком велики. Серьезная постройка для многочисленного семейства. Она залюбовалась резными наличниками окошек, которых по фасаду насчитала не меньше десяти. Как же много света в доме, наверное! Неужели подобравший ее дед – хозяин тут? И конюшня такая… Лошадей там несколько – она услышала их топот и ржание. Скорей всего, конечно, не хозяин. Сторож он тут. Богатые дачники наняли охранять. Интересно, как там внутри? Комнат десять, не меньше.
Лена, бывая в чужих интересных домах, всегда старалась все хорошенько запомнить, чтобы пересказать свои впечатления Свену-старшему. Почему-то этот дом заинтересовал ее с первого взгляда, хотя все в нем было на первый взгляд привычным, обыденно русским. Разве что размер удивлял?
Дед поговорил с предполагаемым внуком, махнул ему рукой и пошел к ожидавшей его Лене.
– Давай, бабуль, заходи. Я пока соберусь. А ты чайку попьешь, душ примешь. Давно не мылась, а? – фамильярно, как старой знакомой, подмигнул он, галантно пропуская ее вперед.
Но что это за вопрос хамский – мылась-не мылась, давно-недавно? Ему-то какое дело? Хотя ладно. Старших надо уважать. И он явно добра ей желает.
– Вчера утром мылась, а что? – ответила она, стараясь не показать, что задета вопросом старика.
– А то, что непохоже на вчера утром-то. Ты на себя в зеркало взгляни. Вчера утром…
Дед явно ей не верил. Лене захотелось посмотреть на себя в зеркало. Ей надоело, что он упорно величает ее бабулей. Понятно, конечно, она отлично замаскировалась с помощью пыльника и платка, но всему же есть предел.
Попав внутрь дома, Лена тут же отвлеклась от раздраженных мыслей. Она не ошиблась – это был действительно необыкновенный дом. Никаких предполагаемых десяти комнат – огромное единое пространство, умно организованное, сохраняющее национальный колорит, но при этом по-европейски рациональное.
– Хорошая у меня избушка? – задорно спросил дед.
– Угу, – подтвердила Лена.
Ей показалось, что где-то она уже видела этот интерьер, убранство кажущейся бесконечной комнаты, отдельные предметы в ней. Впрочем, разбираться в недрах памяти сил сейчас не было. Помыться – и в путь. Домой, отлеживаться.
– Ванная направо, – указал ей направление хозяин, – там полотенца чистые стопкой лежат. Бери любое.
Лена скинула сапоги, подхватила рюкзак с сумкой и отправилась в ванную.
– Тюки свои оставила бы, кому они нужны, – посоветовал старик.
Но она не собиралась оставлять свои сокровища в чужом доме без присмотра.
– Эх, упрямая бабка! – вздохнул за ее спиной чудесный рыболов. – Боится, что ограблю ее. В своем же доме. Привез к себе, чтоб грабануть. Эх, бабка…
Ванная, хоть вся и была отделана деревом, выглядела совсем не по-деревенски. Большая ванна, душевая кабинка, длинная раковина из оникса, кран над ней, поражающий воображение своим дизайном.