Хозяйка сердца звёздного капитана
Шрифт:
В центре веером стояло пятнадцать каменных фигур в балахонах с капюшонами.
Центральная статуя с поднятой вверх рукой с зажатым в ней треугольником словно пыталась проткнуть купол.
Уверена, что это тот самый недостающий дару Шиирану фрагмент.
По краям площадки стояли стеклянные саркофаги, в них — я предположила— лежали удачные образцы гуманоидов, созданных вегатворагами.
Под аркой из чистого белого электриуса стояла высокая чаша с синем огнём. Он освещал чёрный купол с закручивающейся воронкой.
— Ах ты, аферист высокородный! — воскликнула дара Вииара, как только присоединилась к нам. Её возглас вывел меня из оцепенения. — Всё-таки врата! Я на это не подписывалась, Ши! Ты как был мошенником, так и остался!
— Замолчи, Ви! — рявкнул наставник, скинул рюкзак, расстегнул свой костюм и достал с груди ключ.
— Не смей этого делать! Мы не знаем, к чему приведёт открытие врат! — дара по-настоящему злилась и чуть ли ногами не топала.
— Знаем. Успокойся, — невозмутимо отмахнулся дар Шииран и парой лёгких движений забрался на центральную статую.
Дара натурально зарычала — наставник и ухом не повёл. Я бы присоединилась к требованиям дары Вииары остановиться, но по-прежнему не могла вымолвить ни слова. Пробовала, но горло выдавало лишь слабое невнятное сипение, мало похоже на членораздельную речь. Непонятный ступор не отпускал.
— А тут написано «человек». Он что, не настоящий? Как в музее восковых фигур? Да, мам?
— спросил Тошка, не обращая внимание на споры.
Потрясенным сын не выглядел.
Воспользовавшись тем, что взрослые в шоке, он, выпущенный из слима, отправился
разглядывать площадку и добрался до саркофагов.
— Тоша, иди сюда, живо! — рявкнула я, позабыв о благоговении и мгновенно обретая речь от ужаса — чем занимается мой ребёнок, пока я тут рефлексирую?! — Не подходи к краю площадки!
Вот что ответственность за ребёнка с яжемамками делает! Запросто все остальное перекрывает!
— С чего ты взял, что это слово «человек»? — бабуля Ви тоже забыла обо всем на свете, но не из-за страха за внука.
Дару чрезвычайно интересовал язык вегов, который они с исследователями не могли разгадать до сих пор.
— Ну как же, бабуль? Это же человек? — сын показал на того, кто лежал в гробу. — Человек! Значит на табличке написано «человек».
На мой взгляд, логично...
Дара что-то ещё спросила, но дальше их дискуссию прервал пробирающий до мурашек гул
— это дар Шииран вставил-таки ключ в паз.
Воронка закрутилась, набирая скорость, увеличиваясь и светлея — врата открывались.
Вокруг площадки сгустились тучи. Синее пламя вспыхнуло, поднялось и облизало белоснежный свод арки, зажигая электриус таким ярким сиянием, что смотреть стало больно, но, вопреки всему, глаз оторвать невозможно.
Сложно описать чувства, которые меня
Я ожидала чего угодно, кроме того, что внезапно из света арки на площадку выйдут трое: двойник Ра и рыжая, потрясающей красоты даурианка с маленькой девочкой на руках.
Я уставилась на них во все глаза, боясь пропустить хоть черточку в лицах людей, которые напрямую, сердце к сердцу, касались самых дорогих и близких мне мужчин.
Хаамн. Это был он, вне всяких сомнений. Нет, я не спутала бы их с Ра ни при каких обстоятельствах. Они были разными. Учёный и воин. При всей видимой идентичности они оказались совершенно не похожими друг на друга.
Сердце билось, как заполошное, но я всё скользила и скользила взглядом по семье Тошки, изучая его биологических родителей.
Черты лица Хаамна мягче, и держался он не так, как Ра. У моего капитана осанка воина, а у отца Платона — привыкшего корпеть над книгами исследователя.
От отца Тошка взял фиолетовый цвет глаз и упрямый подбородок.
Ваала Хазааш из рода Даадаш. Она подарила сыну цвет волос и мягкую улыбку. Да вообще много неуловимых черт ему подарила она — Платон больше похож на мать. Как и его маленькая сестренка — малышка, из-за которой произошла та катастрофа, и Тошка остался на Земле один.
Выходит, теория с беременностью Ваалы подтверждается, и на руках у дары сидит женская, с длинными рыжими волосами, копия Платона.
Я боялась дышать и думать о том, зачем они явились.
— Хаамн! — с надрывом выдохнула дара Вииара и бросилась к сыну.
Сбоку дёрнулся Ра, но, увидев, что мать обняла пустоту, остался стоять на месте.
А вот Платон не спешил воссоединиться с семьёй. Он смотрел на вышедшую из арки троицу с подозрением.
Стыдно признаться, но я выдохнула с облегчением. Представлять, что будет в случае возвращения родной семьи моего сына в настоящее время, мне не хотелось совершенно.
— Это проекция, мама, — Хаамн провел призрачной рукой по волосам дары Вииары, но взгляд его обшарил площадку, обласкал Платона, изучил меня, скользнул по наставнику и застыл на брате. Он обратился к нему: — Ра, у нас не так много времени, как хотелось бы, поэтому буду краток.
Дара Ваала поставила девочку на ноги и протянула руки к Платону — сын глянул на меня вопросительно, и я кивнула. Прикусила губу, потому что еле сдерживала слёзы. И нет, ревности у меня не было и в помине. В груди бушевала другая буря. Я представила себя на месте дары и ощутила все её чувства. Они разрывали сердце на части.