Хозяйка «Солнечного моста»
Шрифт:
Амелия расплакалась от радости, когда Билли попросила ее стать крестной матерью Сьюзан.
– Я уже люблю ее, как будто она моя родная дочь, – всхлипнула Амелия. – Спасибо, Билли.
Сет постарался устроить так, чтобы ему не пришлось присутствовать на крестинах внучки, заявив о необходимости срочно отъехать по делам в Корпус-Кристи.
Получив сообщение о рождении Сьюзан, Мосс испустил радостный вопль и порывисто обнял Тэда.
– Вот это да, еще одна девочка! Билли назвала ее в честь моей сестры. Что
– Думаю, это здорово. А что думаешь ты? – спокойно поинтересовался Тэд.
Мосс нахмурился.
– Честно говоря, я рассчитывал, что будет мальчик. Да и все так думали. Но раз Сюзи здорова, это главное. Моя сестра будет крестной матерью – это мне нравится. Я тебе рассказывал, что врач предписал Билли постельный режим в последние три месяца? Амелия ухаживала за ней сама. Билли говорит, ей не давали пальцем пошевельнуть, и не знает, что бы она делала без Амелии. Такая уж у меня сестра. Мы, Коулмэны, всегда идем до конца. Амелия – замечательный человек.
– Ты мне рассказывал, что у Билли были неприятности со здоровьем, – с упреком заметил Тэд. – Провести три месяца в постели – тяжелое испытание. Билли не из тех, кто склонен изображать из себя немощных.
– Я знаю. Должно быть, ей пришлось тяжело. Но с Билли все в порядке, только это и имеет значение. Мэгги ползает. Боже, я едва могу этому поверить!
– На этот раз с Билли все обошлось, но если снова такое случится, дело может кончиться плохо. Помни, ты несешь за нее ответственность. Ты, Коулмэн, и никто другой.
Мосс смотрел вслед другу. Господи, что все это значит? Ладно, раз уж Тэд нынче не в духе, пирушки сегодня не получится. Подходящее время, чтобы написать Билли.
У себя в каюте Мосс достал бумагу и ручку. Он терпеть не мог писать письма. Отцу – другое дело. Папа мужчина, у них много общего.
Дорогая Билли.
Я только что получил сообщение о нашей новорожденной дочери. Поздравляю, милая! Я безмерно доволен, что обе вы, и ты и Сьюзан, хорошо себя чувствуете. Я забеспокоился, когда узнал, что тебе долгое время пришлось провести, не вставая с постели. Хорошо, что Амелия осталась там и смогла позаботиться о тебе. Поблагодари ее за меня. Я знал, что тебе понравится моя сестра. Она лучше меня. Не говори ей, что я так сказал, а то возгордится.
Я часто думаю о маме. Замечательно, что ты просила Амелию каждый день относить свежие цветы на могилу. Я и сам сделаю это, когда вернусь.
Скажи папе, что на моем счету еще четыре «фрикадельки». Он будет рад узнать об этом.
Тэд только что был здесь, и я рассказал ему о Сьюзан. Он попросил поздравить тебя. Он отличный парень. Ты произвела на него большое впечатление. Он думает, что ты самая красивая женщина, которую он когда-либо видел. Он сказал это одному из ребят, не мне. Но я об этом знаю.
Я
С любовью, Мосс.
Силы к Билли возвращались медленно, и это ее очень расстраивало. «Много хорошей еды, свежего воздуха и солнечного света – вот и все лечение», – говорила Амелия. Билли повиновалась, а пока ждала почтальона и писала длинные, подробные письма Моссу.
Когда Сьюзан исполнилось четыре месяца, Амелия объявила, что ей пора уезжать. Ее адвокат подготовил дело для суда, и она должна была вернуть Рэнда домой. Обе молодые женщины плакали в объятиях друг друга.
– Амелия, я всегда буду благодарна тебе за все, что ты для меня сделала.
– А я буду скучать по тебе, чертова янки. И по этой малышке в детской. Обещай посылать фотографии каждый месяц. Хочу видеть, как она растет. Не пропускай ни одного месяца. Обещай прямо сейчас.
– Обещаю. Ах, Амелия, что я буду без тебя делать? Я слишком привыкла полагаться на тебя.
– Пора тебе взяться за дело. Доктор говорит, что ты пришла в норму. Я бы тебя не оставила, будь у меня хоть малейшее сомнение. Пора, Билли. Папа испустит вздох облегчения, когда я уеду. По правде говоря, думаю, я пробыла здесь слишком долго, злоупотребила гостеприимством, если можно это так назвать. Обязательно напиши Моссу, что я его люблю, и пусть он себя бережет. Ты замечательный человек, Билли, и никому не позволяй думать о себе иначе.
Два дня спустя Амелия уехала. Билли и Тита смотрели, как она отъезжала в огромном «паккарде». Рэнд держал игрушечного котенка Салли в одной руке, а другой махал им на прощанье, радостно улыбаясь.
– Почему-то твоего отца здесь нет, Амелия, – сказала Билли. – Наверное, что-нибудь случилось.
Глаза Амелии блестели от непролившихся слез.
– Милая Билли, неисправимая оптимистка. Если когда-нибудь узнаешь истинную причину его отсутствия, дай мне знать. Ну а пока я переживать не буду. Еще раз поцелуй за меня Сьюзан. Я уже скучаю по ней, хотя еще не тронулась с места.
– Поцелую, будь осторожна, Амелия, и обязательно пиши.
Надеюсь, тебе удастся уладить дела с семьей Джеффри. Не опускай головы – да и, кроме того, твои адвокаты настроены вполне оптимистично.
– Знаю. Но если бы только Рэнд не унаследовал титул отца, мы могли бы остаться здесь.
– Мне хотелось бы, чтобы они согласились подождать, пока путешествие не станет безопасным. Так страшно слышать о бомбардировках. Эти проклятые немцы…
– Ч-ш-ш. С нами все будет в порядке, Билли. Обещаю тебе. Кроме того, я должна еще вернуться к маленькой Сьюзан, а именно это я и собираюсь сделать. Позаботься о ней, Билли, и о себе тоже. – Она обняла Билли в последний раз.
– А ты позаботься о себе и Рэнде. Путь в Англию будет настоящим адом. Будь осторожна.