Хозяйка таверны: спасти семью
Шрифт:
Когда Лео становится напротив меня, то смотрит мне в глаза с непередаваемым выражением.
– Лера… я защищу тебя, обещаю! – шепчет он, едва сдерживая бушующие внутри чувства. – Я смогу, доверься мне! Прости, что я опоздал в прошлый раз. Больше этого не повторится!
– Перестань! – говорю еще настойчивее.
– Ты ни в чём не виноват. Этот подонок слишком силён, ты всё равно не смог бы…
– Я твой брат! – почти выкрикивает Лео, и я понимаю в этот момент, что произошедшее с Лерией отныне будет мучить его всю оставшуюся жизнь. Пострадала не только эта несчастная девушка, в тело
Я чувствую себя… немного не в своей тарелке, словно воруя чужую судьбу и привязанность, но... может меня намеренно послали сюда, чтобы помочь? Не знаю, кто послал, возможно, Господь Бог, но я действительно так хочу помочь! Это желание горит у меня внутри, словно вечное пламя. И мне кажется, что оно никогда не потухнет…
Меня обнимают - снова, трепетно и нежно. Лео дышит мне в шею, прижимает к себе, и я чувствую, как в этом объятии растворяется некая частичка его боли и отчаяния. Обнимаю его в ответ. Мне кажемся, что я знаю его всю вечность. Возможно, дело в том, что в моей памяти осталось немало от Лерии, хотя настоящих воспоминаний очень мало. Но привязанность, которую она испытывала к брату, просто огромна…
– Всё будет хорошо... – шепчу ему, себе и Лерии, которая, возможно, где-то недалеко от нас. – Мы справимся…
***
Простое, голубого цвета платье сидело на мне идеально. Кожаная, слегка потрепанная жилетка со шнуровкой выполняла роль не очень тугого корсета, подчеркивая красивую грудь и тонкую талию. Золотистые густые волосы стекали по изящным плечам, а на юном, потрясающе красивом лице выделялись огромные синие глаза.
Поразительно! Лерия была прекрасна!
Более красивой девушки я еще не встречала. Да, можно было поспорить, что на Земле полно ещё более эффектных красоток – достаточно включить телевизор, чтобы удостовериться. Но… тонны макияжа и десятки пластических операций сводили на нет всякое сравнение. Лерия была изумительна от природы, а не искусственно. Вспомнив Лео, я горько усмехнулась: теперь понятно, что красота – это у них семейное.
Да, не прошло и нескольких часов, как я попала в этот мир, а уже чувствую, что голубоглазый и золоволосый Ангел очень нравится мне.
Блин, это же ужасно! Я не должна думать о нём в таком качестве, но…
Мотнула головой, прогоняя непрошенные мысли. Он просто брат! Это первое важнейшее правило моей новой попаданческой жизни...
Заплела волосы в косу, обула на ноги невысокие сапожки из телячьей кожи и вышла в коридор.
Дощатые полы скрипели нещадно, на стенах местами осыпалась штукатурка: да уж, таверне не помещает основательный ремонт.
То, что это заведение принадлежало нашей семье, я уже знала. Догадалась по спутанным речам Лео. Он ещё упомянул что-то родителях, но я так и не поняла, что с ними случилось, а память Лерии отказалась выдавать информацию по этому поводу.
Свернула в ближайший поворот и остановилась перед лихо закручивающейся деревянной лестницей с очень расцарапанными перилами. Половицы не скрипели, а просто пели, каждый шаг вызывал опасения, потому что дерево казалось безумно старым и истертым. Кажется, я реально опасалась провалиться. Спустившись, я снова свернула налево
Всё было в дереве - пол, стены, потолок. Мне, полжизни прожившей в хрущёвке из бетонных блоков, было очень непривычно видеть подобный дизайн. Но ветхость окружающего поражала. Таверне, кажется, лет сто…
Одинокие столы с выщербленными углами сиротливо жались друг ко другу в углу. Казалось, что кто-то начал здесь генеральную уборку, но бросил на полпути. Потом оказалась, что несколько столов изломаны и грудой хлама лежат недалеко от входа.
Я судорожно выдохнула, чувствуя, как в груди что-то съеживается в тугой комок: дела у нашей семьи Рошель шли невероятно плохо…
Естественно, помещение пустовало, если не считать мух, бодро жужжащих под потолком. Я сделала вперед несколько шагов и остановилась посреди комнаты, рассматривая выцветшие гобелены на стенах и откровенно бездарные картины, которые даже в новом состоянии точно нужно было выбросить на помойку. Только окна - на удивление витражные и яркие - красовались в лучах солнца своей незамутненной красотой.
Лео шумел где-то в стороне кухни: сказал, что пойдет делать нам завтрак, пока я буду переодеваться. В душе вновь стала подниматься жуткая тоска – не моя, Лерина, поэтому пришлось жестко себя осадить.
Нет уж, хватит! Я точно знала, что прежняя Лерия уже мчалась бы к брату, чтобы обнять его и поплакаться на крепкой груди. Доверяла ему очень. Но таким поведением тут же умножала груз его ответственности и степень боли.
Я не стану так поступать, хотя внутри всё кричит и ломается, требуя следовать поведению прежней хозяйки тела. Я сильнее ее! Намного!!!
Переборола.
Для этого сжала руки в кулаки и зажмурилась. Повторяла, как молитву, что никах отчаяний больше не потерплю, и меня наконец-то отпустило.
Выдохнула, чувствуя головокружение, как вдруг входная дверь в таверну открылась, и на пороге появился… мальчишка лет шестнадцати – босой, в изорванной одежде и с растрепанными золотистыми волосами. Но на лице – два синих омута глаз, сидящие злой решимостью...
Память Лерии на сей раз смилостивилась и подсказала, что к чему.
– Санни! – выкрикнула я изумлённо, мгновенно узнав в этом подростке младшего брата. – Что с тобой? Ты подрался с кем-то???
Парнишка насупился, но глаза опустил.
– Я не позволю этим собакам оскорблять память родителей… - процедил он сквозь зубы, но я всё услышала.
Сердце аритмично дёрнулось в груди. Я вспомнила: родители Лерии… погибли в кораблекрушении тридцать дней назад.
Глава 3. Отчаяние младшего и важный список...
– Ешь молча! – Лео явно был сердит на Санни. Но тарелку с супом поставил перед братом осторожно и на количество мяса не поскупился. По кухне распространился просто волшебный аромат, и я громко сглотнула. Лео улыбнулся и поспешил поставить тарелку также передо мной. Глаза его светились нежностью вперемешку с затаённой болью.