Хозяйка волшебного сада
Шрифт:
— Может и нашего бургомистра работать заставит, — шепнула Илзе госпожа Уоллес, когда девушка пришла за булочками к завтраку. — А то сколько раз говорили, что мост через Быстрицу скоро разваливаться начнет, а ему хоть бы хны.
— И дорогу на Седону починить бы, — вздохнула девушка.
— Марта! — раздался от дверей неприятный мужской голос. — Пирогов твоих к чаю заверни, и поживее.
Патрик Госли, сын бургомистра, шел прямо к прилавку, расталкивая немногочисленных посетителей.
— У нас сегодня господин
Молодого Госли в городе многие не любили. Наглый заносчивый хам, считавший, что ему позволено все и только из-за высокопоставленного отца. А тот и не думал приструнить собственного отпрыска, списывая его выходки на молодость и импульсивность.
Илзе с Мартой обменялись понимающими взглядами, и булочница стала собирать самые лучшие булочки и пирожки. А девушка подхватила свой сверток и хотела было отправиться домой, но ее остановила чужая рука, нагло обхватив за талию.
— А ты куда, красавица? — развязно улыбнулся мужчина. — Не останешься даже поболтать?
— Прошу прощения, господин Госли, — спокойно ответила она. — Но у меня дела.
— Дела? — протянул тот предвкушающе. — А может быть они подождут, эти твои дела, раз мне этого хочется?
— Сожалею, но не все всегда бывает так, как этого хочется вам.
Госли хотел что-то возразить, но в булочную вошел Дин Уоллес, бывший на полторы головы его выше и в два раза шире. Поэтому Илзе легко вывернулась из неприятных объятий, поправила платье и невозмутимо зашагала в магазин.
Как ни странно, снова топот копыт графского коня она услышала, когда не прошло и часа с момента его приезда. Осторожно выглянув в окно, девушка увидела, что господина графа провожают слегка бледные бургомистр с сыном. Странное любопытство потянуло выйти на улицу и посмотреть поближе на отъезжающего мужчину, но Илзе решительно одернула себя. Нечего всякими глупостями заниматься. Тем более, что магазин после обеда нужно будет закрыть. Так что девушка задвинула легкую занавеску и отправилась за прилавок.
Сегодня она снова ехала в Зеленые горки со свертком свежих булочек Марты и полной корзиной цветов. Дважды Илзе уже навещала Лану с дочкой и вот сейчас ехала снова, чтобы закрепить собственный успех.
Проходящий дилижанс не заезжал в деревню, высадив девушку в десяти минутах ходьбы от нее. Но в такую хорошую погоду прогуляться было не грех, и уже совсем скоро цветочница заходила на аккуратный двор фермы.
— Тетя Илзе, тетя Илзе, — раздался звонкий радостный крик. — Я уже почти могу ходить.
Из дверей небольшого каменного домика показалась девочка, которую за руки поддерживал высокий мужчина, чем-то похожий на медведя.
— Дядя Генри мне помогает, но скоро я буду ходить сама.
— Я очень рада за тебя, солнышко, — искренне улыбнулась
— Хватит, родная, ты же можешь переутомиться, — следом за мужчиной из дома вышла Лана.
С выздоровлением дочери она из измученной женщины с потухшим взглядом превратилась в настоящую красавицу. Плечи расправились, а губах теперь поселилась улыбка, еще немного недоверчивая, но открытая и легкая.
— Ну ма-а-ам, я не устала.
— Но скоро устанешь. И дядю Генри, вон, замучила.
— Мне не сложно, — со смешком ответил мужчина. — Она же как птичка.
— Ты столько с нами возишься, — неловко повела плечом Лана. — Я понимаю, семья брата… Но у тебя же свое хозяйство есть, и ты совсем не должен…
Окончательно смешавшись, она замолчала, а мужчина только прикрыл глаза и немного устало вздохнул:
— Ох, Лана. Скажешь тоже, семья брата.
Глядя на то, с какой нежностью этот внешне суровый мужчина относится к женщине с маленькой девочкой, Илзе подавила улыбку. Сегодня среди красных мальвей в ее корзину затесался ароматный ландыш — цветок, который помогал открыть глаза на чужие чувства. И Лане с Генри это будет ну очень полезно.
— Проходите, Илзе, — спохватилась женщина. — Я заварила свежий чай.
— А я принесла булочки. Те самые, от Марты.
— Ура, булочки! — воскликнула Катти, сидя на руках у дяди.
В их доме, пусть совсем небогатом, всегда было чисто и очень уютно. На столе стоил пузатый чайник с яркими желтыми чашками, блюдо вишен и корзина сочных яблок. Летний ветерок врывался в открытые окна, колыхая полосатые занавески. На подоконнике развалился крупный рыжий кот, одним глазом следящий за гостьей.
— Поверить не могу, что это происходит с моей дочерью, — тихо призналась Лана, когда все уселись за стол. — Она так изменилась за несколько недель. Стала живая, активная. Ест хорошо и уже пробует ходить. Это просто дар богов.
— Я же говорила, что все образуется, — усмехнулась Илзе. — У вас есть маленький кувшинчик?
— Кувшинчик? Да, конечно.
Получив требуемое, цветочница налила в посудину воды и поставила туда одинокий ландыш, с хитрым прищуром пододвинув его поближе к женщине.
— Надо же… — растерялась та. — Я думала, они все уже отцвели.
— Это ведь твой любимый цветок, — тихо заметил Генри, не отрывая взгляд от любимой.
— Ты помнишь? — совсем смутилась она.
— Конечно, помню.
Женщина подарила ему робкую, но очень искреннюю улыбку. А Илзе обратилась к девочке:
— Давай сплетем тебе еще один венок.
Скоро красные мальвеи заняли свое место на светлых волосах. Катти обрадовалась подарку и радостно заулыбалась. Лана пила чай, бросая на Генри все более и более заинтересованные взгляды, а тот не спускал племянницу с колен, выбирая ей самые большие и спелые вишни.