Хозяйка заброшенного поместья
Шрифт:
— И слава богу! — вырвалось у меня.
Виктор ошарашенно вытаращился на меня. Я прикусила язык. Пожалуй, не стоит убеждать его, что я действительно потеряла память. Не ровен час, поверит. Коллегу этого местного притащит. Убедится, что жена ничего не помнит, да и передумает разводиться, решит перевоспитать. А мне зачем этакое счастье? Красавчик, конечно, ничего не скажешь, но как-то не тянет меня спать с незнакомым мужиком, каким бы красавчиком он ни был. Да и характерец явно не подарок: вломиться к больной женщине
— Что ж, я тоже обрадуюсь, когда, наконец, расстанусь с вами, — нашелся он. — Евгений Петрович сказал, что кризис миновал и ваше здоровье теперь вне опасности.
Да я еще вас обоих переживу. Из принципа!
— Я с ним расплатился.
— Спасибо.
Я сказала это безо всякого ехидства: в самом деле, человек избавил меня от лишней заботы. Но он ухмыльнулся так, что даже та благодарность, что едва-едва затеплилась во мне, разом испарилась.
— Не за что. Пока еще я ваш муж и свои обязательства помню. В отличие от вас.
Что ж между ними такое произошло? Насильно поженили, что ли? Такого, пожалуй, женишь насильно — где сядешь, там и слезешь. Впрочем, какая мне разница, чем ему жена не угодила? Главное, чтобы этот тип держался от меня подальше.
— Раз повода беспокоиться о вашем здоровье больше нет, я уезжаю. — Он словно прочел мои мысли. — Вы остаетесь.
— Счастливого пути, — вежливо улыбнулась я.
Виктор отчетливо скрипнул зубами, но тут же натянул на лицо безразличную маску.
— Распоряжайтесь вашим приданым как вам заблагорассудится.
Вот спасибо, разрешил мне распоряжаться моей же собственностью!
А что если в этом мире, как в Англии девятнадцатого века, женщина не имеет собственности и даже ее платьями владеет муж, не говоря о приданом? При этой мысли меня прошиб ледяной пот. Нет уж, мое, то есть моей тезки приданое, каким бы мизерным оно ни оказалось, — только мое. А муж пусть катится к лешему.
— Напомните, пожалуйста, в чем состоит мое приданое, — попросила я.
— Хотите и дальше притворяться? Развлекайтесь, мне уже все равно.
Я продолжала молча смотреть на него, и Виктор соизволил пояснить:
— Ваше приданое — имение, где вы сейчас находитесь, клочок леса и пара акров пашни. Деревни, как вы помните, ваш покойный батюшка продал, чтобы расплатиться с долгами, — злорадно добавил он.
Не помню, но это не имеет значения.
— Больше никаких долгов на мне не висит? — уточнила я.
— Нет.
Вот и хорошо. Я бы сказала, просто отлично. У меня есть где жить — и пусть дом выглядит неухоженным, пока мне хватит и того, что есть стены и крыша. У меня есть земля, которая всегда прокормит, руки и голова на плечах. Что еще нужно для полного счастья?
Повезло мне, на самом деле повезло. Я выросла в деревне и все выходные, все отпуска проводила в родительском доме, копаясь в земле. Не поступила бы
— Не понимаю, чему вы радуетесь, — неприятно прищурился муж. — Помнится, вы говорили, что ненавидите эту глушь.
Я мило улыбнулась.
— Мы, женщины, такие ветреные. Вчера «ненавижу», завтра «обожаю».
— До чего самокритично, — сухо заметил он и продолжал: — Погреб я велел заполнить.
— Спасибо.
В этот раз искренне сказать «спасибо» было сложнее, но все же вежливость никто не отменял. Опять же, позаботился, хоть меня — точнее, свою жену — терпеть не может.
— Не благодарите. Ни ананасов, ни мороженого в нем нет.
Да чтоб тебя! Хорошо, больше не буду благодарить.
— Все, что я вам подарил, останется у вас, включая драгоценности. Ими можете распоряжаться как хотите.
А ты, похоже, будешь упиваться собственным благородством?
— Драгоценности заберите себе.
— Что, простите? — Он явно решил, что ослышался.
2.2
— Драгоценности заберите себе, — повторила я. — При расставании принято возвращать подарки.
Один раз, один-единственный раз я оставила себе подаренное бывшим кольцо. А потом пришлось долго объясняться с полицией — не только по поводу этого кольца, якобы украденного у бывшего, но и из-за переводов на карту, ведь по его словам, деньги я выманила у страдальца мошенническим путем. Когда же дело закрыли за отсутствием состава преступления, подал в суд, требуя вернуть кольцо, деньги и еще полмиллиона за моральный ущерб. Сколько же крови он мне тогда попил, он и соседи, которые долго шушукались за спиной.
Второй раз я такой ошибки не совершу.
Виктор подобрал отвисшую челюсть.
— Не пойму, то ли вы издеваетесь, то ли нервная горячка повредила ваш рассудок.
Я пожала плечами.
— Мне будет неприятно держать в руках подарки человека, который меня ненавидит.
Хотелось добавить «ни за что ни про что», но говорить этого явно не стоило: с его точки зрения, причины наверняка имелись. А мне неинтересно было слушать обвинения в чужих грехах, реальных или надуманных. Я устала от этого разговора и чувствовала себя так, словно три участка оббегала в разгар эпидемии.
Он стиснул зубы. Медленно выдохнул.
— Анастасия. Не знаю, какую игру вы затеяли в этот раз, но рискуете заиграться. Вы еще не поняли, что я прекращаю вас содержать? На что вы намерены жить?
Может, я правда делаю большую ошибку и стоит рискнуть? Похоже, эта мысль отразилась у меня на лице, потому что Виктор злорадно ухмыльнулся.
— Не хотите — как хотите. Будет что подарить моей новой пассии.
Да хоть десяток любовниц заведи, мне-то что. Но теперь идти на попятную уж точно не стоило, и я лучезарно улыбнулась.