Хозяйка золушек по вызову
Шрифт:
Вообще, чайлдфри я, или где?! Дочь чья? Лунного? Вот пусть сам и не спит всю ночь, караулит ребёнка. А я пойду в его комнату. Спать!
— Вот и отлично, что она здесь, — обрадовался Лунный, — заодно и присмотрите за ней.
В смысле?! Присмотреть? Мне повезёт, если я успешно присмотрю за собой этой ночью. И не обнаружу себя возле холодильника, запивающей котлеты красным вином из хозяйского бара. За ужином кусок в горло не лез, под присмотром гувернантки Лизы, прибабахнутой Марии Васильевны. Которая обращала ноль внимания
И салфетку я не так брала, и хлеб слишком мрачно жевала, и аппетит отвратительный — а это неуважение к хозяйке. Кого она имела в виду под хозяйкой? Себя или домоправительницу?
Чувствовать себя экспонатом для воспитательных целей было ужасно. Поэтому я постаралась поскорее заснуть. После прогулки по лесу тем более была голодной.
Но пожаловаться же на голод начальству, не успела. Босс заговорщически пошевелил бровями, и выкатил из-за двери столик на колёсиках, уставленный едой. И напитками. Из винограда очень хорошей выдержки.
Я с восторгом уставилась на великолепную сервировку. Потом на Лунного.
Надо же. Валя меня постоянно называл ночной жрицей за вечные перекусы тёмной ночью. А босс тогда кто? Идейный полуночный жрун?
– Не знаю, как вам, почему-то мне за ужином совсем не хотелось есть. Может, составите мне компанию?
Я затянула полотенце покрепче. Мог бы и не спрашивать.
Не сговариваясь, мы вместе утянули столик в угол комнаты, где стоял небольшой диванчик. И какое-то время ели молча. Но быстро. Приятно, когда никто не комментирует ехидно каждое движение!
Теперь точно буду спать! Когда Лунный заберёт дочь, конечно. Начальник выкатил пустую тележку из комнаты. Её тут же подхватила домоправительница. Начальник, в ответ на мой укоризненный взгляд, виновато пожал плечами:
— Она очень ответственная. Я её вовсе не заставляю дежурить по ночам. И охранять дом. И мыть полы в три часа ночи. Когда принимал на работу, думал, что домоправительница, мающаяся бессонницей — ничего страшного.
С кухни, на первом этаже, послышался шум воды. Женщина явно не хотела оставлять грязную посуду на утро.
Подозреваю, что мучным мешком по голове я тоже не просто так получила. Наверное, прошлась по свежевымытому полу, чем её и разозлила.
Я сонно побрела к кровати. Лунный, без лишних слов, тоже. Наши взгляды встретились на противоположных сторонах широкого матраца.
Нервно затянула полотенце потуже. Почему в этом доме не выдают дежурных ночнух?! В дополнение к халату и тапочкам. Которые я безбожно испоганила лесной грязью, и замочила в раковине. Пока домоправительница не замочила меня за то, что их испачкала.
Лунный упрямо выдвинул подбородок.
— Здесь моя дочь, — заметил он вполголоса.
— И что? — логично возмутилась я, — я вас обоих сюда не звала! Забирайте Лизу, и идите спать в другое место.
— Мою
Начальник явно давил на жалость.
— Вообще спальных мест в доме не осталось?! — не поверила я. Это что, меня только что задабривали едой и вином, чтобы не возмущалась?
Меня, конечно, не в первый раз пытались уломать на то, чтобы провести ночь вместе. Но легенду про то, что в большом особняке негде спать, слышала впервые.
— А комната домоправительницы? — осенила меня светлая мысль, — она всё равно не спит, по дому шарахается.
Лунный только фыркнул, и заполз под одеяло. Лиза, во сне, потянулась к нему, и обхватила за шею.
— Домик на дереве? — совсем уж безнадёжно предложила я ещё один вариант отличного места для ночёвки. Но ответа не дождалась.
Пришлось, подтянув полотенце, лечь на кровать, утешаясь, что матрац широкий. Неужели мне помешают маленькая девочка, и мужчина, мирно спящие рядом?
Хотя Лунный, похоже, готов был тихо лежать только с кляпом во рту. И то не факт, что поможет — захочет пообщаться, будет общаться.
— Вы, наверное, всё гадаете, где её мать? — спросил он негромко, глядя на меня через макушку спящей девочки.
Я неопределенно что-то промычала. Ну как, гадаю. Поспорила. На полтинник. С девчонками из отдела кадров выдвигали свои версии, как Лунный стал отцом-одиночкой. Лина сочинила романтическую историю о том, что мать младенца умерла при родах.
Беременная Тома, порыдав, отвесила сестре подзатыльник, чтобы не рассказывала ужасы. И сказала, что всё просто. Лунный воспитывает ребёнка, которого взял из детского дома. Я была за теорию о суррогатном материнстве. Сдал биоматериал — через девять месяцев готовый младенчик!
Нам просто было скучно делать годовой отчёт. А Александра Тимофеевна, как раз, отлучалась, и нагоняй за посторонние разговоры нам давать было некому.
Впрочем, я уже и забыла о том разговоре с коллегами. Но Лунный сам про него напомнил.
— Я не знаю, кто её мать, — буднично сказал Лунный, и я поперхнулась очередным хмыканьем.
Это как?! Понимаю, когда мать размышляет, кого назначить отцом ребёнка, методом научного тыка. Но чтобы отец был не в курсе, кто ему родил?!
— Лизу подбросили к дверям квартиры. С запиской, что она моя дочь. Выяснить, кем была эта женщина, мне не удалось. То, что кто-то ошибся адресом, доставляя корзинку с младенцем, очевидно, что и подтвердила генетическая экспертиза. Но я решил, что воспитаю девочку, как родную. Опека пошла мне навстречу. И я не стал бы вам рассказывать, если бы не увидел, что она относится к вам… по-особенному.