Хозяюшка Покровской крепости
Шрифт:
На воскресные и праздничные службы съезжались со всей округи, освещались браки и проводились крестины. Наша спокойная и размеренная деревенская жизнь практически закончилась с окончанием строительства церкви и постоялого двора. На улицах теперь частенько можно было встретить чужаков, но одна я очень редко покидала пределы крепости. Хлопот было у меня слишком много, чтобы без нужды шастать по деревне или округе. Помощники всегда были рядом из числа служивых или подружек.
– Суеты стало слишком много, - жаловался дед Василь.
– Куда делись наша
– Ничего не стоит на месте, всё меняется, - философски заметил Тамил Денисов.
– Главное, что мирно живём с соседями, а не воюем. Все живы и здоровы, свадьбы играем, детишек нынче народилось сколько.
Мужчины часто вели беседы при мне на разные темы, пока подчинённые казачки тренировались, а я ждала своей очереди для занятий в леваде. Иногда они интересовались моим мнением словно у взрослой по поводу новостей из Санкт-Петербурга. «Ведомости» Макар Лукич не каждому давал в руки объясняя это тем, что бумагу могут быстро истрепать.
– Да, с невестами нашим казачкам повезло, - согласился Нечаев.
– Сколько семей за последнее время образовалось? А ведь все из нашенских.
«Здесь не поспоришь, практически всех девчонок брачного возраста разобрали»,– усмехнулась своей мысли.
Моя двоюродная сестра Анюта, Глафира и Светлана Филиповы, а так же ещё несколько девушек из деревенских крестьянок вышли замуж за наших Покровских казачков. Свадьбы играли по осени с размахом и всеми народными традициями. Как раз закончили строительство новых домов и молодые отселились сразу после обряда в новой церкви по собственным домам. Глинобитное строительство у нас теперь преобладало, лес в основном готовили только на доски и дранку, изредка на срубы для бань.
«Как сорвались все - будто ждали пока церковь у нас поставят. Куда все девчонки торопятся обабиться?»– не могла до конца принять реалии моего нового мира.
Сговорили уже Катерину и Анисью, но замуж они пойдут лишь на будущий год, а пока идут приготовления приданного и строительство для молодых жилья. Девчонки лучились счастьем и принимали ухаживания женихов. Мне было немного завидно, но больше всё же радостно за них.
«Пусть девушки будут счастливы, мужья им добрые и заботливые достанутся»,– мысленно желала им.
Теперь в Покровской на постоянной основе действовало пару лавочек, где можно было обнаружить всевозможные товары от продуктов до разной мелочовки для рукоделия и прочего скраба. Наличие тракта способствовало активному развитию поселения.
Я заметно подросла и начала округляться в нужных местах, хотя всё ещё оставалась тощей, но подозреваю, что пошла телосложением в Аграфену. Со слов Таисии Петровна и Надежды Васильевны мама Машеньки даже после родов оставалась стройной на зависть многим.
– Не в коня корм, - бурчал периодически Борис Прокопьевич.
– Вроде лопаешь за троих,
– сокрушался прямо-таки.
– Рано мне ещё замуж, а тощей легче верхом скакать, - прижималась лишь теснее к старику.
– Я учиться в городе хочу. Все книжки у Михаила Парамоновича прочитала и те, что из Омской привезли то же.
– Иван Фёдорович только рад этому будет. Мы с ним говорили о тебе, - поделился по секрету.
– Вот только как тебя в город отпускать? Скрадут ведь, - вздохнул тяжело.
– С чего это меня скрасть должны?
– не понимала причин волнения Верхова.
– В школе учатся девочки из разных мест. Мне Елена Дормидонтовна сама писала, что они под приглядом и всегда ходят с наставницами.
С хозяйкой постоялого двора мы продолжили поддерживать отношения, писали друг другу письма и передавали с оказией гостинцы. Женщина поделилась со мной радостью, что раздумывает над предложением одного капитана из Омской и возможно совсем скоро выйдет замуж. Мужчина был при должности, и её сыновей хорошо принял. Дети бывшей купчихи были не против возможного изменения статуса родительницы. Я пожелала ей лишь женского счастья и обещала отправить подарок.
У меня по всей крепости летом вдоль изб и на крепостном валу цвели мальвы под два метра высотой, бархатцы и ноготки, правда это вызывало недоумение, а затем улыбку практически у всех заезжих служивых и проверяющих. Наши Покровские уже привыкли к моим причудам, а многие деревенские просили семена цветов. Кроме хлеба насущного многим хотелось созерцать и красоту вокруг себя.
«Красота спасёт мир»,– однажды вспомнилось мне название краевого конкурса прикладного творчества, которое было близко мне и отражало настроение.
Алтын ждала к Рождеству второго ребёнка, старшему уже было два годика. Янак Дронов души не чаял в наследнике. Внешне ребёнок был больше похож на супругу - такой же круглолицый и с характерным маминым разрезом глаз, от отца взял лишь кудри и весёлый нрав.
Родня его жены практически перебралась к нам в деревню сразу после рождения первого малыша. Тётки активно помогали молодым по хозяйству. Женщины уже полностью освоились в деревне, занимались не только хозяйством и огородом, но и на заказ шили меховую одежду, валяли чуни, делали ковры на продажу.
Изредка я забегала к Алтын передать гостинчик и потискать Батыра. Мне нравилась самобытность казахского народа, игра на домбре и мелодичные и напевные песни на непонятном мне языке, которые исполняли тётки женщины. Чаще всего они были о природе, о прекрасном чувстве любви к Родине, природе и человеку.
– В наших песнях мудрость народа, - поясняла мне молодая женщина.
– Мы поём о своих переживаниях, подвигах наших батыров. Некоторые песни описывают обряды и людские пороки. А?ын (поэт-импровизатор и певец) поёт, что видит и слышит вокруг себя.