Храм демонов
Шрифт:
– Для некоторых людей мы – ваку, – сказал Хендер. – А люди должны знать, что мы не хотим им зла.
– Не хотим зла? – спросил Кузу. – Они нас брать в плен. Они, возможный, нас убивай.
– Никаких «они» нет, Кузу. Есть один, и еще один, и еще один. А «они» нет. Забыл?
– Вот ты как побеждать, Шенудей. – Кузу расхохотался. Звук получился такой, словно по лестнице скатилась пушка. – Я учиться у тебя.
– Это не шахматы, – возразил Хендер, напомнив Кузу о человеческой игре, которую тот очень полюбил.
– А вот и да, – заспорил Кузу. – Это они.
Энди
– Спасибо ты, Джо, – басовито мурлыкнул Кузу. – Так любить эти суп!
– Пожалуйста. Приятно вам угодить, – сказал Джо.
– Не забывай, Кузу: людей много, и они верят во многое, – сказал Энди. – А вы не обязаны верить в то, во что верят они. ОК?
– Мы верить ты, Энди, – сказал Кузу.
– Спасибо, Кузу. Я – не совершенство. Но я никогда вам не солгу.
– Ты врать много раз. – Кузу пристально посмотрел на Энди одним глазом. – Но не плохой. Не больно.
Энди протянул Кузу руку, тот сжал его пальцы своей верхней косматой конечностью и покачал вверх и вниз, как это принято у людей. Его губы шириной в целый фут приподнялись в уголках. Так он изобразил подобие человеческой улыбки. Энди ощущал прикосновение нежных волокон короткой шерсти на ладони Кузу, шершавую кожу подушечек на пальцах села. На миг крепость рукопожатия испугала его, но Кузу склонил голову к плечу и отпустил руку Энди.
– Ну, хорошо, – сказал Бо. – Давайте-ка все пойдем спать. А утром увидимся.
08:48 по восточно-казахстанскому поясному времени
Самолет «Гольфстрим-5» приземлился на грязную взлетно-посадочную полосу на высокогорной равнине. От толчка Джеффри и Нелл проснулись. Они вышли из самолета вместе с Максимом и сели в ожидавший их «Рейндж Ровер». Машина довезла их до поезда с пустыми вагонами, который стоял неподалеку от аэродрома посреди поля.
Они забрались в последний вагон. Максим в очередной раз исчез. Он ушел вперед по вагону, а Джеффри с Нелл оставил в купе. Два часа поезд шел без остановок, проезжая мимо станций. Рельсы тянулись по холмистым предгорьям. Высокие горы виднелись на севере – по крайней мере, Джеффри и Нелл решили, что в той стороне север.
Они сидели на неудобных сиденьях в старомодном купе и смотрели на гористый пейзаж за окном. Наконец в вагон через передний тамбур вошел мужчина среднего возраста, поджарый, седой, с элегантной стрижкой. Седина хорошо сочеталась с дорогим светло-серым костюмом. Впалые щеки и глубоко посаженные глаза напомнили Джеффри о Борисе Карлове. Следом за мужчиной в купе вошел Максим и представил его:
– Это Гелий Соколов, мой самый ближайший помощник. Гелий, это те ученые, о которых я тебе говорил. Доктора Бинсвэнгер.
Гелий улыбнулся. Когда он пожимал руки Джеффри и Нелл, его глаза заблестели.
– Я так рад, что вы решили приехать. Так приятно с вами познакомиться! Извините, мы на минутку…
Они с Максимом вышли, прошли вперед по вагону и о чем-то быстро заговорили по-русски.
– Господи… Надеюсь,
– Ох, сошли, – покачала головой Нелл. – Мы ненормальные. Но как раз поэтому я вышла за тебя, дорогой.
Она сжала руку мужа.
09:16
Поезд долго вилял между гор, озер, рек и ущелий и наконец подошел к станции под названием «Гурск». Локомотив выпустил пар, и этот звук был похож на название городка. Слева от рельсов Джеффри увидел улицу, на которой разместились магазины и рестораны. Улица тянулась вдоль берега бурной синей реки. Справа над городом высилась величественная гора. Ее пик сверкал на солнце, словно верхний камень пирамиды. Предгорья могучей вершины были усеяны ржавым горнопроходческим оборудованием. Тут и там стояли конвейеры с вагонетками, чернели жерла штолен, между которыми стояли серые, облупившиеся бараки.
Городок представлял собой дикое сочетание хорошо сохранившейся старины и обшарпанных современных домов. Бревенчатые фасады соседствовали здесь с панельными домами под шиферными крышами.
– Это и есть город Максима Драголовича? – прошептала Нелл.
– Ох, дорогая, мы с тобой точно ненормальные…
09:21
Поезд подъехал к станции. Здание вокзала загораживало городок и вид на гору. Вокзал был из разряда важных построек в странах третьего мира. Он выделялся на общем фоне так, словно бы что-то пафосно обещал. Здание было чем-то вроде пропагандистской листовки, сброшенной с борта бомбардировщика. Потрескавшуюся крышу поддерживала торжественная бетонная колоннада. В нишах между колоннами стояли статуи, изображавшие русских революционеров. Статуи имели жалкий вид и были разрисованы граффити. Бронзовые столбы фонарей почернели, стеклянные плафоны разбились. Потолок навеса протекал, на платформе образовались ржавые лужи.
Джеффри и Нелл вышли из вагона, и Максим радостно махнул рукой:
– Сюда!
Они пошли по перрону на восток. Нигде не было видно ни одного человека, и Джеффри с Нелл стали гадать, обитаем ли город. Они вдыхали свежий, холодный воздух, и постепенно ими овладевало чувство, близкое к панике.
Максим и Гелий дошагали до восточного края платформы, где у здания вокзала обвалилась крыша и из колонн торчала арматура. Там они спустились по лестнице, уводившей в противоположном направлении. У подножия лестницы находилась стальная дверь, смотревшая на север. Гелий достал ключ и повернул в скважине. Затем он повернул штурвал, похожий на те, которые ставят на люках в подводных лодках, и дверь, качнувшись на ржавых петлях, открылась.
Перешагнув порог, Максим щелкнул большим выключателем. Вспыхнули галогенные лампы на потолке, и перед супругами предстало помещение, похожее на небольшую станцию подземки. На рельсах, лежавших перпендикулярно к железнодорожному пути, оставшемуся наверху, стоял старинный вагончик метро.
Закрыв и заперев железную дверь, Гелий обратился к Джеффри.
– Все на борт, – сказал он с улыбкой.
– Прошу вас, доктора, – добавил Максим, первым вошел в вагончик и протянул руку Нелл.
– Ладно, – вздохнула Нелл, вошла в вагон, а Джеффри последовал за ней.