Храм океанов
Шрифт:
Нуар вскинул руку, приказывая стеблям истончиться у комля, – но лилия никак не отозвалась на его волю. Похоже, от холода она уснула так же крепко, как и Повелитель Драконов.
Ветер крепчал, красноречиво доказывая, что падение ускоряется все больше. Стебли напряглись, словно нити паутины, и мелко дрожали от натуги, шары под напором вытянулись в капли – но отрываться упрямо не хотели.
Шенынуну оставалось только одно. Он нащупал рукоять меча, сдвинул оружие на спину и полез наружу,
И тут нежданным помощником оказался ветер, который, набросившись стремительным вихрем, сперва подергал из стороны в сторону одежду, а потом принялся мягко, но настойчиво подталкивать нуара вверх. Перебравшись с его помощью на макушку корневища, Шеньшун пробил пальцами тонкую перепонку между твердыми прожилками каркаса крылатки – и сразу ощутил себя увереннее. Теперь ему было за что держаться. Так, делая окошко за окошком и крепко хватаясь за одревесневшие ребра лилии, он добрался до ближнего стебля, выхватил меч и перерубил его одним сильным ударом.
Растение резко просело вниз, ветер ощутимо подтолкнул стража выше. Шенынун быстро продвинулся на пять шагов и рубанул комель второго стебля. Последовал новый рывок, на этот раз не просто к далекой земле, но еще и в сторону. Нуар от неожиданности едва не слетел со своего места и как мог крепче вцепился в прочные узловатые прожилки.
Лилия легла почти набок и сделала медленный поворот вокруг клубня. Потом второй, третий, четвертый, утягивая последний из шаров за собой. Тот, будучи заметно больше клубня, крутиться так же быстро не успевал, и стебель его стремительно превращался в жгут.
«Сейчас раскрутит в обратную сторону», – понял страж.
Но случилось другое. Стебель лопнул где-то посередине, надутый газом лист мгновенно исчез в вышине, а корень, увлекаемый изогнутым крылом, принялся раскручиваться и вовсе с дикой скоростью. Падение замедлилось – но на Шенынуна внезапно обрушилась немыслимая тяжесть, перевернувшая его через голову и потянувшая не вниз, а вбок от клубня, пытаясь сорвать нуара с крыла и отшвырнуть в сторону. Да так яростно, словно его вес увеличился сразу раз в пять.
Шенынун сжал пальцы что было сил, безуспешно нащупывая ногами опору и пытаясь спасти лицо от ветра, ставшего вдруг жестким и хлестким, как розга Хоттаку. Семечко крутилось, с низким воем опускаясь с невероятных небес, но куда оно летело, на какой высоте находилось – нуар даже примерно не представлял. Глаза слезились, лицо горело, руки гудели от натуги, мир вращался вокруг с такой скоростью, что небо, земля и облака сливались в единое
Глава шестая
Она тщательно облизала ложку, с надеждой заглянула в миску, но та уже была вычищена до блеска:
– Да, так вправду удобнее, Сахун, – тяжело вздохнула Волерика. – Хотя просто ртом быстрее.
– Быстрее, – согласился кормитель. – Но только нос и подбородок постоянно грязные.
Порученная его вниманию женщина постоянно поражала юношу. Она с рождения умела разговаривать, она знала, кто такие боги и кому принадлежит она и весь удел, знала, что ей запрещена близость со смертными и нуарами, что покидать пределы гнездовья очень опасно и что даже в нем следует держаться подальше от глупых ящеров, не понимающих разницы между домашними и дикими существами. Что богам нужно безусловно подчиняться, а к любым двуногим можно обращаться с просьбами. И то же время она не знала, что такое ложка, откуда берется еда и вода, не имела понятия о зиме и лете, о ветре и дожде.
– Теперь мы пойдем гулять? – спросила она юношу.
– Да, пойдем, – согласился Сахун.
Страж богов особо предупредил слугу, что предсказательницу нужно почаще выводить на воздух и обращать ее внимание на небо и облака, на порывы ветра, что обязательно следует показать ей дождь, как только тот начнется, и если уж особо повезет – то и грозу. Повелитель Драконов считал, что восьмая должна сама получить и усвоить эти знания, чтобы те уложились в сознании женщины согласно с особенностями ее уникального ума. Если вложить в нее все это сразу при рождении – она станет воспринимать погоду так же, как и прочие рабы. И отвечать станет так же, как и все прочие.
– Ты мне покажешь, откуда берется вода? – совсем как ребенок, обрадовалась Волерика.
– Покажу, – кивнул Сахун и протянул ей руку: – Пойдем…
До ручья от шатра было шагов сто, не более. Ведя воспитанницу за руку, слуга, как и было велено, водил ладонью, указывая то на небо, то по сторонам:
– Помнишь, какой вчера дул ветер? А сегодня все тихо, ничто ни колыхнется. Мы бы уже измучились от зноя, если бы не облака. Плывут куда-то и плывут, плывут и плывут. Наверное, там, наверху, у них дует. А здесь нет. Совсем. Вчера облаков почти не было. Наверное, погода меняется. К дождю.
Женщина молча кивала. То ли запоминала его слова, то ли пропускала мимо ушей. Встрепенулась она, только услышав впереди звонкое журчание.
Конец ознакомительного фрагмента.