Храни нас пуще всех печалей

Чернова Ирина Владимировна

Димочка вылез из-за стола весьма неохотно, поскольку колбаска еще не была вся съедена. Всем своим видом он показывал полную глупость моей затеи и меня самой, но офисный планктон заинтересовался экспериментом и потребовал провести его по всем правилам. Димочка еще раз вздохнул по оставленной колбаске, посмотрел на меня и скорчил кислую рожу - я была не в его вкусе и совершенно им не восхищалась.

– Итак, Дима, вот вы стоите на одном колене...хотите, можете на оба встать, но это уж совсем будет по-рабски...так, вот я протягиваю вам руку...только как ее прижимать-то к груди, эксперты дорогие? Как не поднесешь, все неудобняк сплошной - либо кисть выворачивается до боли почти под прямым углом, либо прижимать надо тыльной стороной ладони. И это будет в любом случае, даже если рост женщины будет гораздо меньше моего.

– Вера, ты же можешь положить мне руку на плечо, тогда будет нормально. Да, Зоя Германовна?
– Димочка захлопал длиннющими ресницами и покосился

на стол.

– Дима, на плечо можно положить мешок с мукой или тело раненого, но женщина в те времена такого сделать не могла, по нормам поведения не дозволялось. На одной картине я видела, как женщина посвящает в рыцари мужчину, или напутствует на что-то, но она держала в руках меч и им касалась плеча. Твое предложение несостоятельно.

– Вера, ну что ты прицепилась к такой ерунде?
– заныла Инночка, обожающая печенье.
– Вечно тебе надо все вывернуть наизнанку...не любишь ты эти фильмы, так и не люби себе, чего нам настроение портить? Там так все краси-иво было...

– Безусловно. Актеров намыли лошадиным шампунем...

– Вера-а, ну хватит же! Чего ты все брюзжишь?
– Димочка уже пробирался через строй женских коленок к заветной тарелке.
– Давайте лучше выпьем! За что мы еще не пили?

– За наших женщин, конечно, - проворковал Алексей Дмитрич, поводя большим носом в сторону Инночки, которая моментально зарделась румянцем.
– Чтобы они всегда радовали нас...Зоя Германовна, вам что подлить?

Бухгалтерша кокетливо показала наманикюренным пальчиком на водку, попросив разбавить ее соком, я плеснула себе сухого красного и посмотрела на наклейку. Замок был нарисован весьма стилизованно, хорошо смотрелись только большие ворота и перед ними здоровенная бочка. Видимо, с тем самым вином, которое я сейчас и потребляю.

– Вера так рассматривает наклейку, что можно подумать, этот замок ее родной!
– захихикала Инночка.

– Я прикидываю размеры бочки перед входом, это гораздо занимательней, чем жить в холодном каменном замке, где запросто можно получить чахотку.
– Год назад мне сподобилось побывать в Чехии, где экскурсия по такому вот замку произвела на меня самое гнетущее впечатление. Еще я видела городище в Старой Ладоге, Шлиссельбурге и вполне представляла себе распрекрасную жизнь в тех условиях. Вечно холодные стены, отсутствие отопления, света и вентиляции...Бр-р!

– Вера, ты неисправима, лучше выпей за себя, раз не хочешь за нас!
– пьяно влезла Зоя.
– Или за то, чтобы ты наконец перестала вечно брюзжать по любому поводу! Лично я бы с удовольствием выпила за то, чтобы посмотреть хоть издали на то прошлое, по поводу которого мы с тобой вечно спорим...уж тогда бы я доказала тебе, что все твое ворчанье только из вредности характера! Прозит!

Бухгалтерша отставила мизинчик и опрокинула в себя почти полную стопочку, остальные последовали ее примеру, нацеливаясь на остатки закуски. Вино было приятным, я бы охотно закусила сыром или оливками, но достался только хлеб и соус от корейской морковки. Ладно, я не сноб, мне и этого хватит, больше пить не буду, а то до метро не дойду, зашатает. Ну, разве что еще глоточек...ну еще...

Потянуло в туалет, что поделаешь, организм свое берет, а еще и окна раскрыли и по ногам тянуло сыроватым сквозняком. Но без этого у нас будет страшная духота, поэтому сквозняки терпели стоически, особенно в такие вот сборища. Пока я выбиралась из-за стола, меня опередила Зоя, торопливо одергивающая широкую расклешенную юбку. Ну что за баба, ведь сидела и никуда не думала идти, пока я не стала вылезать! Туалет у нас находился в Г-образном коридорчике и стоять у его дверей в очереди было препаскуднейшим занятием. Тут здорово тянуло канализацией, что вызывало тошноту и отвращение к жизни именно в этом кусочке коридора. Я уже приготовилась потерпеть эту вонь, как бухгалтерша, заглянувшая было в дверь, развернулась и с ходу выскочила обратно из туалета, толкнув меня локтем. Если учесть, что живого весу в ней было на тридцать килограмм больше, чем у меня, то вполне естественно, что я отлетела к стенке коридорчика, а пьяная Зоя, развернувшись, добавила мне нижним бюстом так, что я влетела в туалет спиной вперед. "Господи, только бы не головой о стояк!" - мелькнула запоздалая мысль, но звон в затылке возвестил именно об ударе и я провалилась в темноту.

Голова болела вся целиком, в затылке что-то дергало, а в щеку упиралась жесткая щетина. Я сжала один кулак, другой...под пальцами тоже жесткая щетина. Ничего не понимаю...Глаза открывались весьма неохотно, звенело в ушах и в лоб упирался камень. Какой камень, черт возьми? Где это я? Перед глазами трава, жесткая и местами пожухлая, под руками тоже, она застилает весь горизонт, а звон в ушах становится уже нестерпимым. По-моему, это признак повышающегося давления, как рассказывали на работе...Стоп, работа, офис...я так надралась, что ничего не помню? Голова кружилась и передо мной маячила каменная стена. Не кафель, не кирпич, а именно камень - темный, обветренный от времени и поблескивающий крохотными включениями, как и положено

нормальному камню. Вроде бы над головой шумел ветер и стрекотали цикады. Собравшись с духом, я села и осмотрелась. Протерла глаза. Ущипнула себя за локоть. Подергала за ухо и надавила на глаз. Говорят, когда чудится, надо надавить на глаз, тогда что-то должно уйти...то ли то, что чудится, то ли реальность. Лично у меня ушел мозг, потому что картину перед собой я видела впервые в жизни и могла поклясться, что никогда тут не была! Сидела я в желтоватой высохшей траве у подножия огромного камня, поставленного вертикально. Куда мог дотянуться взгляд, виднелись такие же вертикальные камни, высотой не меньше, чем в метра три. Вдали вроде бы лес, но все в легком тумане и от этого все кажется размытым. Над головой - серое небо, там явно есть солнце, но оно далеко за туманом и можно только гадать, сколько сейчас времени. Судя по траве - тут август месяц, а я последний раз себя помнила в апреле. Мы сидели в офисе и справляли чей-то ДР, еще по ногам тек холодный сырой питерский воздух. Где я была три месяца и почему ничего не помню? Одета, кстати, как тогда в офисе - джинсы, кроссовки и трикотажная кофточка с длинным рукавом. Все вокруг материально донельзя, трава колется, камень теплый и местами горячий, ветерок тоже теплый. Стоунхендж? Там, вроде, другой пейзаж был, в инете фотографии видела. А я где? Осторожно понюхала траву. Ничего особенного, пахнет сеном, как и положено. Опползла камень вокруг...мама дорогая, он самый большой и в центре круга из камней помельче. Может, я разгадаю загадку древних менгиров? Но для этого надо сперва определиться со своим местоположением, а вокруг, кроме шелестящей травы, камней и тумана ничего нет. Раз ничего нет, надо искать людей, может, там подскажут, что тут такое творится? Голова болела все сильнее, звон в ушах становился уже нестерпимым, но я боялась тронуться с примятого места под огромным камнем, как будто это было последнее, что связывало меня с домом. Начало резать глаза, щелкнуло в ухе и я вдруг как-то очень отчетливо поняла, что если останусь сидеть тут еще хоть пять минут, то в голове начнут лопаться сперва маленькие сосуды, потом большие, а потом....рассуждать было некогда и я на четвереньках поползла в сторону темного леса, видневшегося за туманной завесой. С каждым метром боль становилась все тише, а желание убежать отсюда - все сильнее, вот уже кончилась желтая сухая трава, я выползла за круг менгиров, еще три метра, еще пять...сухо щелкнуло в голове и боль уже совсем отступила, лесная опушка вдали стала четкой и появилось солнце на небе с быстро бегущими облачками. Обернувшись к оставленному за спиной пейзажу, я оторопело смотрела, как расплывается картина...дрожат и растворяются в жарком мареве каменные монолиты...наконец они пропали совсем и только два небольших белых камня, с приличный арбуз величиной, да мой след между ними, доказывало, что все привидившееся мне было реальностью, а не помутнением рассудка. Я осторожно подползла к камням, потрогала их, даже понюхала, поводила над ними рукой, но все было тщетно - места, куда я прибыла несколько минут назад, здесь больше не существовало!

Что можно делать там, где ты очутился и не знаешь, что это за место? Наверное, осмотреться по сторонам и понять, нет ли угрозы для жизни. Угрозы не было, был шумящий от ветра лес, было огромное поле с невысокой травой и двумя белыми камнями, щебетали птицы и звенели цикады. Ни души вокруг...Сожрать меня вроде бы никто не пытался, в траве никто не прятался и с неба не пикировал. Я отряхнулась и потрусила к лесу. Может быть, если посмотреть, что за деревья тут растут, можно понять, где я нахожусь? Еще хорошо бы поискать следы человека, выходить с радостными воплями я не собираюсь, но понаблюдаю за теми, кто тут обитает. Надеюсь, что людоедов нету...

Лес поверг меня в изумление. Да, вот сосна, не узнать ее сложно. Есть березы, дубы, ольховник. Валяются каштаны на земле, значит, это более южный пояс, чем в Питере. Сам рельеф неровный, вдалеке виднеются горы, надеюсь, что не Анды, из такого далека домой будет добираться трудновато. Но больше всего изумилась я не флоре местности, а ее чистоте. Трудновато сейчас сыскать место на Земле, где бы не было всяческого мусора, но тут его не было. Вообще никакого. Доказывает ли это, что я попала в места, где не ступала нога человека? Мысль о людоедах опять назойливо закрутилась в голове, заставляя поминутно оглядываться по сторонам. Плохо, Верочка, очень плохо, так можно и шизофрению заработать...Потоптавшись на месте, я двинулась вдоль опушки леса, прихватив на всякий случай палку поувесистей. Авось, куда-нибудь да приду...

Пыль вдали я заметила часа через два бодрого пешего ходу. Не надо думать, что прошла я положенные десять кэмэ, хорошо, если шесть преодолела - опушка леса была все-таки неровная, луговина вся в рытвинах и кочках, так что передвигалась я далеко не с той скоростью, которую можно развить по шоссе или убитым тропинкам, которых мне пока не попадалось вообще. Итак, пыль. Может, там дорога? Хотя бы проселочная...Вылезать не будем, пойдем краем леса, прячась за стволы. Лес тут приличный, не то, что питерское болото, никаких буераков, канав и дырок в земле.