Хранитель Черной поляны. Ключ-камни
Шрифт:
Лёшка кивнул в ответ, но как-то не очень уверенно.
– Открой ящик под сиденьем, я спрячусь там, чтобы никто вопросов лишних не задавал и не высадил меня из благих побуждений.
Мальчик поднял откидное сиденье и заглянул в ящик. Он растолкал по углам, лежащие там ремни, торбу 6 и какую-то ветошь.
– Вась, а ты уверен, что это хорошая идея?
– Уверен, – ответил я, и запрыгнул во внутрь. – Закрывай пока не видит никто.
Лёшка пожал плечами и опустил скамью на
6
Торба —мешок с овсом, который привязывают к морде лошади.
Под лавкой пахло овсом, дёгтем и сыромятной кожей. Я постарался не обращать внимания на эту своеобразную ароматическую смесь, улёгся и стал прислушиваться к тому, что происходит снаружи. Телега была новая, сделана добротно и больших щелей в моём убежище не было. Свежий воздух и то с трудом проникал, а уж о том, что бы по сторонам поглядывать нечего было и мечтать. «Ничего, мне главное до Ольховки добраться, а там уж вылезу наружу», – решил я и затаился. Примерно с полчаса они ещё собирались, а я изнывал от скуки, не зная, чем себя занять. Наконец все вещи были погружены, наставления и советы получены, и мы тронулись в путь.
Глава 4
Реальность
Егор Гаврилович Карлушу не гнал. Телега мягко покачивалась на кочках, и меня стало клонить в сон. Чтобы не уснуть я принялся вылизывать себя. Артём с Кариной расспрашивали деда о работе. Сложно ли вот так весь год вдали от цивилизации жить и как он вообще лесником стал. Дедушка рассказывал всё очень подробно и с удовольствием, так что сразу ясно становилось, что и жизнью своей, и работой он доволен.
– Я уже больше тридцати лет здесь служу. Мне здесь каждая кочка на болоте знакома. Каждый пень в лесу ещё деревцем помню. Лес меня любит и знает. Я ведь здесь родился и рос. Уезжал, правда, по молодости в город, счастье искать. Да вот вернулся и здесь, в Ольховке, встретил своё счастье – Марию Дмитриевну. С той поры не расставались и не уезжали никуда надолго отсюда. Мне этот дом и лесничество в наследство от деда остались. Он когда совсем старый стал, сам пришёл к нам с Машей и позвал к себе жить. Так что лесничество это, можно сказать, наше семейное дело.
– Но ведь тяжело же вот так с дровами, коровами, лошадьми. Вот у вас даже душа нормального нет. И машины нет.
– Зато баня есть. Да и Карлуша завсегда там пройдёт, где машина увязнет. И возни с ним не больше, чем с машиной. А вообще, пока сила в руках есть и сноровка, с любым делом легко управишься: и с дровами, и с коровами. У нас, кстати, одна – Милка. Ох, и умная. Ни разу не терялась. К вечеру с выпаса сама домой идёт. Так что наши животинки и друзья нам, и помощники. Да и внуки вот подрастают.
– Они что же с вами всё время живут? – ахнула Карина.
– Нет, они у нас городские. Но лес своё возьмет. Всё равно к себе приманит.
– То есть Вы хотите сказать, что
– Ну почему обязательно на телеге, можно и иначе. Они вот с собой гироскутер привезли. Может, через десять лет грузовой электрокар себе купят. И зря вы думаете, что мы тут от цивилизации оторваны. У нас и интернет есть, и телевидение.
– Всё равно, – не унимался Артём. – Одно дело отдыхать здесь и совсем другое жить. Ни кино, ни дискотек, вообще никаких развлечений.
– Развлечений у нас может и не так много. Зато есть Тайна, и лес ею не со всеми делится. Тут человек особенный должен быть. А то вот как бывает: приоткроется завеса, вот оно диво-дивное совсем рядом. А руку протянешь, и нет ничего. Исчезло.
– Это вы хотите сказать, что мы не найдём ничего? – встрепенулась девушка.
– Может, найдёте. А может, и нет. А может, найдёте, да совсем не то, что искали.
Разговор затих. Все погрузились в свои раздумья, и я опять начал клевать носом.
– Егор Гаврилович, – подала голос Карина, – Вы ведь не просто так с нами поехали. Вы хотите убедиться, что эти цветы были не в заповеднике собраны.
– Да. Работа у меня такая.
– А ведь она нам при Вас может и не признаться.
– Признается, если будет в чём. Я, честно говоря, думаю, что если мы и найдём вашу старушку, то цветочки у неё в палисаднике обнаружим. Я вчера в интернете посмотрел. Этот сорт не является такой уж большой редкостью. Просто в наших краях повывелся. А любой садовод на своем участке вполне мог вырастить. Семена в продаже имеются и стоят не очень дорого.
Они опять замолчали. Видно, такие же мысли и раньше приходили молодым людям в головы, но озвученные другим человеком они стали как-то реальнее, ощутимее. Егор Гаврилович почувствовал тревогу гостей и решил их подбодрить.
– Чего приуныли? – спросил он, – Выше нос, Карина. Удача любит смелых.
– А мы смелые, – ответил Артём.
– Конечно, смелые, – согласился дед. – Вон не побоялись по незнакомому лесу бродить, в чужой дом на ночь глядя постучаться. Ни зверей диких, ни людей лихих не испугались. Или смелые, или глупые. Но скорее всего и то, и другое.
– Вы думаете, что нам лучше домой вернуться? – в голосе Карины звучала обида и горечь.
– Нет. Но вот так вдвоём в палатке в лесу жить тоже не стоит. Лучше остановитесь у кого-нибудь в Ольховке. Или в Заречье вернитесь к родственнице своей.
– Мы подумаем, – буркнул Тёма.
– А у Вас нельзя остановиться? – спросила девушка.
– Я подумаю, – в тон Артёму ответил дед.
Вот это поворот! Этого нам не хватало, чтоб они со своими травками, тетрадками и прочим опасным имуществом на постой у нас остановились. Сон с меня как рукой сняло. Я вскочил и пребольно стукнулся макушкой о крышку ящика. Хорошо хоть дорога неровная, иначе дедушка почуял бы неладное и полез проверять, что это у него из-под скамьи наружу рвется.