Хранитель сокровищ

Дайер Дебра

– Элизабет? – Леона уставилась на мужа широко открытыми от изумления глазами. – Мое дорогое дитя, вы действительно на это пошли?

Девушка стиснула руки.

– Меня просил об этом Марлоу, – тихо ответила она.

– Вот оно что. – Леона подняла глаза на мужа. – Что ж, должна сказать, что более достойной кандидатуры и пожелать нельзя.

– Я знал, что ты одобришь мое решение, – довольно произнес Хейворд и, поднявшись с места, предложил руку Элизабет. – Еще не слишком поздно, девочка моя. Почему бы вам с Пейтоном

не пройтись по саду, и не обсудить, как следует план дальнейших занятий. Нашему внуку еще так много предстоит увидеть в Четсвике.

Девушка поднялась с диванчика и посмотрела в сторону Макгрегора. Он стоял у окна в обрамлении синих парчовых штор, – настроение его было явно не радужным.

– Непременно покажи Пейтону Лабиринт, – посоветовал Хейворд, не отводя глаз от Эша. – Ты всегда был без ума от Лабиринта. Мог играть там часами.

Эш пожал плечами, не уловив в словах герцога ничего особенного. Элизабет подозревала, что видимое безразличие было просто ширмой.

– Я всецело на тебя полагаюсь, – сказал Хейворд, пожимая руку Элизабет. – Надеюсь, ты меня не подведешь.

Элизабет с трудом улыбнулась:

– Я сделаю все, что в моих силах.

Стоя, у окна в гостиной, Хейворд наблюдал за Пейтоном и Элизабет, выходившими из дома. Стараясь держаться, друг от друга подальше, молодые люди шли по разным сторонам широкой дорожки, края которой были уложены кирпичом. Элизабет, не отрываясь, смотрела на живую изгородь, мимо которой они проходили. Внимание Пейтона было приковано к фонтану в форме морского конька, располагавшемуся по другую сторону дорожки. Герцог хотел убедиться, что молодые люди посмотрят в глаза друг другу. Ему казалось, что они оба очень этого хотят.

– Марлоу, скажи, пожалуйста, почему ты решил поручить трудную задачу перевоспитания нашего внука Элизабет? – спросила Леона мужа. Она была не слишком довольна происходящим.

Оглянувшись, Хейворд посмотрел на жену. Герцогиня сидела очень прямо, со сложенными на коленях руками, на краешке обитого синей парчой небольшого диванчика в стиле шератон*.

Шератон – стиль мебели XVIII в. (Прим. перевод.)

Они были одни в гостиной, – Джулиана отправилась взглянуть на своих лошадей. Герцог с намеком улыбнулся, глядя на недоуменный взгляд жены.

– Я подумал, что мы могли бы убить сразу двух зайцев.

Леона кивнула, и Хейворд понял, что она догадалась, что он имел в виду.

– Ты надеешься, что эти молодые люди полюбят друг друга? – уточнила герцогиня.

– Разве ты не была бы счастлива, если бы Элизабет связала свою судьбу с нашим внуком? – ответил Хейворд.

– Когда я начинаю думать о молодых людях, которые безуспешно пытались пойти с Элизабет к алтарю, я просто недоумеваю, почему она не замужем, – отозвалась Леона.

Хейворд снова взглянул в окно. Заметив, что Элизабет

и Пейтон свернули в сторону небольшого участка, где Леона выращивала азалии, улыбнулся. Как часто он целовал жену среди цветущего великолепия!

– Может быть, Элизабет еще не нашла своего единственного мужчину, – предположил герцог.

– Не хочешь ли ты сказать, что единственного мужчину она увидела в этом грубоватом колючем молодом человеке, который отказывается признать нас бабушкой и дедушкой? – усмехнулась Леона.

– Все может быть, – ответил муж. – Уверен, тебя бы это порадовало.

Обдумывая слова мужа, Леона опустила глаза на сложенные на коленях руки.

– Я каждый день благодарю Бога, за то, что он подарил нам это прелестное дитя, – отозвалась она. – Я была бы более чем счастлива, видеть Элизабет замужем за нашим внуком.

– И все-таки вижу, ты чем-то озабочена, – заметил Хейворд.

В глазах Леоны была нескрываемая тревога.

– Ты заметил, как Пейтон смотрит на Элизабет, когда думает, что за ним никто не наблюдает?

– Он смотрит на нее, как любой молодой человек на понравившуюся женщину, – ответил герцог.

– Нет, он поедает ее глазами, как голодный тигр молодого ягненка, – обеспокоено заметила Леона.

– Да и я в свое время посматривал на тебя точно так же, моя дорогая, – с улыбкой ответил Хейворд.

Герцогиня изящным движением руки отмахнулась от слов мужа.

– Здесь, совсем другое, – возразила она. – Наш внук воспитан так, что не станет брать во внимание чувства девушки. Как ни печально сознавать, но наш Пейтон, – далеко не джентльмен. Ты не боишься оставлять его наедине с Элизабет?

– Элизабет уже не наивная девочка, моя дорогая, – ответил герцог. – И не какая-нибудь деревенская дурочка. С того дня, как она впервые оказалась в свете, вокруг нее увивается целый рой поклонников, но она их всех держит на расстоянии.

– Но ни один из этих молодых людей не рос в семье индейцев. – Герцогиня многозначительно подняла бровь. – Надеюсь, мне не надо напоминать, в каком еще месте он получил воспитание?

Хейворд понял, куда клонит дальновидная супруга.

– Если что-то между ними и произойдет, мы можем быть уверены, что Пейтон поступит, как благородный человек.

Леона не сразу догадалась, что имеет в виду муж.

– Но Элизабет не какая-нибудь овечка, чтобы с ее помощью заманить тигра в клетку, – попробовала возразить она.

– Конечно, нет, – согласился Хейворд. – Я люблю эту девочку, как родную дочь. – Он прислонился к оконному переплету и добавил: – Никак не перестаю думать, как бы убедить Пейтона остаться. Я ведь говорил тебе, что он намерен провести здесь только полгода, да?

– Да, конечно, помню, – задумчиво ответила Леона.

– И даже после этого, тебе не хотелось бы видеть этих молодых людей мужем и женой? – спросил герцог.