Хранитель Тёмного императора
Шрифт:
Ксавье начал переодеваться, и вдруг согнулся пополам. Повалился на пол, стал по нему кататься. Я подбежала к нему, и попыталась понять, что случилось, и чем могу помочь?
— Скажи, где болит? — спрашивала я.
Но император молчал, а я применила исцеляющее заклинание, чем вызвала новою волну боли. Ксавье схватил меня за руку, притянул к себе и вымолвил:
— Кровь… мне нужна кровь!
Я подняла его с пола, и прислонила спиной к кровати. Убрав волосы, пододвинулась поближе к нему и сказала:
— Возьми столько, сколько нужно.
Алые глаза вспыхнули, руки легли мне
— Не, я не могу… только не ты!
Я практически прильнула к нему, положила руку ему на затылок, и наклонила к своей шее. Ксавье сопротивлялся жажде. Он не хотел причинять мне боль, но я добровольно отдаю кровь, и доверяю императору.
— Ш-шаера, что ты делаешь?
С этими словами он и погрузил в мою шею свои острые клыки. Руки крепко прижимали меня, а я гладила его по волосам. Ксавье отстранился и с ужасом взглянул на меня, смахивая с губ кровь.
— Шаера.
— Со мной всё хорошо, — ответила я. — Как ты себя чувствуешь?
— Паршиво.
— Ксавье, посмотри на меня.
Император игнорировал мою просьбу, тогда я взяла его лицо в руки и повернула к себе.
— Запомни: я рядом, и всегда окажу помощь.
— Я причинил тебе боль.
Я бы сказала, какую ты мне боль причинил и продолжаешь это делать, но промолчу… эх!
— Какую боль?! Вот что, заканчивай свои стенания и переодевайся. А то сейчас придёт Камира, и пропишет нам звездюлей! Всё, а я в душ. Мне кажется, я пропахла всеми мужиками кабаре. Чтоб через десять минут был готов! — сказала я, и закрыла за собой дверь.
Рану я обработала и перевязала. Вздохнув, залезла под душ. Когда вышла, Камира с Ксавье сидели за столиком в ожидании меня.
— Что с шеей? — спросила принцесса лесных эльфов.
— Да так, порезалась, — отмахнулась я.
Она взглянула на Ксавье, потом на меня, вздохнула, и принялась за еду. А теперь можно и спать ложиться, а то ночка выдалась тяжёлой.
Очнувшись ближе к вечеру, я никого в комнате не обнаружила. Наверно, все ушли на работу. А я пока раскачалась, сделала все дела, оделась и тоже пошла работать. И точно, они уже вовсю бегали.
— Почему меня не разбудили? — поймала я Камиру за руку.
— Честно, забыла. Я ушла раньше, и думала, что Ксавье тебя разбудит, видимо, куда-то торопился.
Едва я переступила порог гримёрной, в которой, кстати, весьма подозрительно, никого не было, на меня напали. Это была девушка, облачённая в тёмные одежды, и великолепно владел кинжалами. Ловко увёртывая от выпадов, защищалась подручными средствами. Лук приходилось использовать в качестве оружия ближнего боя. Например, как сейчас — от всей своей широкой души огрела девушки по спине. В который раз поражаюсь крепости оружия дальнего боя.
Помещение мы разнесли в пух и прах, но перед тем, как девушка собралась покинуть место стычки, я всадила ей в плечо стрелу. Тело моё всё ещё было слабое, но мне удалось отбиться, а это большое достижение. И тут же набежал народ, да что точку? Уже всё кончилось.
— Не успел взять на работу вас, Шаера, уже гримёрную разнесли. И с кого мне теперь за причинённый ущерб деньги
— Это не моя вина, — категорично заявила я.
— А чья? Кроме вас здесь никого нет, или хотите сказать, что вина целиком и полностью лежит на том, кто покусился на вашу жизнь?
— Да.
— И где, по-вашему, я должен его искать?
— Не знаю, — сказала я и засобиралась к выходу.
— В таком случае, вы уволены, и не получите ни одной медной монеты! — с апломбом заявил хозяин кабаре.
— И ладно! — нисколько не расстроившись, сказала я.
Я села за барную стойку, и попросила чего-нибудь выпить, но мне не удалось. Народ начал с криками покидать кабаре, а мне в спину едва не вонзили кинжал. Снова эта особа в чёрных одеждах! Ей что, раны зализывать не нужно? «Похоже, что нет», — сделала я вывод, когда она в щепки разнесла барную стойку. Эх, не дают графине нормально отдохнуть!
Двигалась она не так быстро, что сыграло мне на руку. Стол за стулом летали в мою сторону, затем в расход пошли музыкальные инструменты, а от сцены вообще ничего не осталось. Я то и дело смахивала с руки символы, активируя заклинания.
Глаза девушки пылали злостью, и она твёрдо была намерена стереть меня в порошок. Что же мы имеем в итоге? Кабаре в руинах, я под ними, а зеваки собрались, чтобы посмотреть, что же будет дальше?
Я выбралась, пусть и с трудом, и мне отвесили чем-то тяжёлым пощёчину, в глазах мгновенно потемнело, и меня поглотила тьма…
* * *
Сыро, до рвоты воняет плесенью, какими-то отходами. Полутьма, на руках кандалы, холодно, плохо соображаю. Больно, нет сил, но надо сосредоточиться и исцелить себя. Открывается дверь, в глаза бьёт слепящий свет, щурюсь. Кто-то пытается взять меня за руку, отдёргиваю, за что получаю оплеуху, бьюсь обо что-то головой, и вновь темнота поглощает меня.
Прихожу в себя стоя на коленях по причине того, что они затекли, руки подвешены, по обе стороны стоят от меня мужчины. Одежда на мне грязная, рваная и, кажется, я погорячилась назвать эти тряпки одеждой. В кресле сидела Канаку, крутя в руках мой лук.
— Очнулась наконец-то! — недовольно сказала она. — Не люблю, когда меня заставляют ждать.
Я молчу, давая возможность высказаться. Свято верю, что она должна донести до меня какую-то важную информацию. Ага, язвительность так и хлещет с меня. А представительница эльфийской расы выждала паузу и продолжила:
— Умница, молчишь, знаешь своё плачевное положение. Если твоя подружка ещё подождёт с расправой, то ты нет. Слишком близко ты подобралась к моему Ксавье. Никому и никогда не позволю его у меня увести! Ты осквернила его губы своим поцелуем, а вчера с ним кровью поделилась, а это, дорогуша, непростительно! — топнула она от злости ногой, и со всего магу ударила мой лук о кресло. Всё, меня оставили без оружия дальнего боя. Обидно, но гнев её ложился бальзамом мне на душу. Так приятно видеть и слышать недовольство Канаку, что в голове зародились моментально мысли, как я прижимаю императора к стене и страстно целую его губы, шею, грудь… Вот, где Канаку разорвало бы от ревности!