Хранитель забытых тайн
Шрифт:
Ассистент отшатывается от анатомического стола, делает два быстрых шага и наклоняется над стоящим на полу ведром.
— Простите меня, — говорит Хеймиш, опустив голову и держа руки на коленях, пока позывы к рвоте не прекращаются.
Наконец он выпрямляется и вытирает губы, лицо и мокрые глаза галстуком. Желания возвращаться к столу на лице его не наблюдается.
— И как можно привыкнуть к этому запаху?
— Практика, — отвечает Эдвард, — Впрочем, на этот раз действительно тяжеловат, даже для меня.
По его прикидкам мертвое
— Вопрос теперь в том, с чего начать: помыть или сперва снять одежду?
— По мне, так лучше всего вынести его на улицу и окатить из шланга.
Хеймиш подвигается ближе, зажимая нос галстуком.
— Поглядим-ка сначала, что можно сделать с ним здесь.
Стратерн берет из стоящей рядом кадки с водой губку, выжимает из нее воду и начинает вытирать грязь с глаз и щек трупа. Но полностью очистить лицо он не успевает, вдруг прекращает работу и вполголоса почти бессознательно произносит проклятье.
— Что такое? — настораживается Хеймиш.
Это поразительно: через две недели после смерти, все распухшее и измятое, человеческое лицо все-таки можно узнать. А уж это лицо особенно. Пятно на лбу Осборна до сих пор остается таким же ярко-красным, каким оно было при жизни.
— Я знаю этого человека, — произносит Стратерн.
Она вырвалась, как только смогла, сообщает Анна, входя в переднюю анатомического театра и извиняясь за опоздание: от общества мадемуазель избавиться не так- то просто.
— Мне кажется, она вбила себе в голову, что постоянное присутствие рядом врача делает ее интереснее. Это примерно как держать при себе какую-нибудь экзотическую собачку, — усмехаясь, говорит она Эдварду.
Она бодра и полна энергии, вероятно, так на нее подействовал зимний холод.
— Вы написали, что обнаружили нечто любопытное… Но чем вы так озабочены? Я не очень сильно опоздала? Или…
Тут ей в голову приходит тревожная мысль.
— Или входить в анатомический театр женщинам не положено?
— Я не слыхал о существовании такого правила, хотя уверен, что это место женщины не посещают. Но в любом случае добро пожаловать. Сегодня здесь только я и доктор Хеймиш, который в данный момент моется. Вы не очень опоздали, но я должен сказать, что в письме я сообщил вам далеко не все. Не хотите ли надеть халат, прежде чем мы войдем внутрь? А плащ вы можете оставить здесь.
— Спасибо.
Грациозным движением она быстро развязывает шнурок на шее. Он поражен живостью и проворством ее пальцев, застегивающих легкий хлопчатобумажный халат, который он дал ей, чтобы она не испачкала платья. Он уже
— Вам не станет плохо? — спрашивает он.
Она снова качает головой, и они подходят к анатомическому столу. Он уже успел набросить кусок ткани на мужские половые органы мертвеца, чего никогда не стал бы делать, будь рядом с ним коллега-мужчина. Он не совсем уверен, что сделал это, щадя скромность миссис Девлин или даже свою собственную, но все-таки чувствует удовлетворение оттого, что не забыл об этой предосторожности. Взгляд ее сразу же привлекает грудь мертвеца, на которой видны колотые раны и еще три нацарапанные на коже странные отметины: какой-то знак вроде трезубца, перевернутая буква «S», и небольшой кружок. Она вопросительно смотрит на Стратерна.
— Его зовут Роджер Осборн, — сообщает он. — Очевидно, что его убили. Его тело нашли во Флит-дич сегодня утром.
— Ничего не понимаю. Вы писали, что столкнулись с одной интересной особенностью анатомии…
— Простите меня, прошу вас. Я боялся, что вы не придете, если я сообщу вам правду. И я еще не совсем готов изложить свои подозрения в письменном виде.
— Какие подозрения?
— Неделю назад я делал вскрытие сэра Генри Рейнольдса. На теле его я обнаружил раны, очень похожие на эти, а на груди такие же точно отметины.
Из ящика небольшого письменного стола Стратерн вынимает листок бумаги и протягивает его Анне. Прищурясь, она смотрит на три значка, скопированных Стратерном с тела убитого сэра Генри: значок в виде трезубца, буква «X», заключенная в квадрат, и крест.
— Как видите сами, символы не вполне совпадают, но в том и в другом случае они расположены в одной и той же части тела.
Он осторожно поднимает руку Осборна. Она вся распухла и напоминает наполненную водой перчатку… на которой осталось только три пальца.
— Видите, у Осборна отрезано два пальца. У сэра Генри не хватает трех.
— Вы хотите сказать, что сэра Генри и этого… Осборна убил один и тот же человек?
— Да.
— Но убийцу сэра Генри повесили в Тибурне всего два дня назад.
— Повесить-то повесили, но я, например, не считаю, что это он убил сэра Генри. Я уверен, что убийца все еще среди нас.
— Но зачем вы рассказываете мне все это? Какое это ко мне имеет отношение?
— Миссис Девлин, сэр Генри и Роджер Осборн хорошо знали друг друга. А также и вашего отца. Я знаю, что говорю, я встречал их всех вместе в Париже всего лишь два года назад.