Хранитель Зоны
Шрифт:
— Тогда расходитесь. Шевроны можно будет получить после обеда, у входа на базу Долга.
Сталкеры, шумно обсуждая полученную информацию, не торопились расходиться. Воронин быстрым шагом отправился к себе, а майор пошел на вертолетную площадку, примыкавшую к плацу.
— Ну и дела, — покрутил головой Злой. Посмотрел на Стрелка и спросил:
— А чего ты меня удержал?
Стрелок пожал плечами:
— Так, предчувствия нехорошие. Ладно, пойду к Воронину. Жди меня в баре.
Он вернулся в бар через двадцать минут после Злого. Взял у Сергеича бутылку спирта и сел к столу.
— Воронин сейчас занят, — ответил
Крот кивнул и вышел. Стрелок тяжело вздохнул.
— Чего вздыхаешь? — спросил Доктор. Стрелок посмотрел на него, откупорил бутылку и плеснул себе в кружку грамм пятьдесят. Опрокинул залпом и, не закусывая, ответил:
— Чует сердце беду, батя. Темные дела затеваются в Зоне.
Глава IV. Темные дела
Напряжение нарастало. Даже ночь накануне была на удивление тихой, ни собачьего лая, ни выстрела. Хмурые облака низко нависли над Зоной, скрыв от глаз солнца проклятую, многострадальную землю Чернобыля. Все готовились к решающей битве.
Закопав контролера, Димка задумался. Это было слишком по-человечески, но сегодня влияние Хранителя было ослаблено, видимо, он тоже готовился к сражению. И разные мысли и сомнения вновь подступили к измученной душе сталкера. Правильно ли он выбрал сторону, на которой решил сражаться. Совсем остаться в стороне он не мог, здесь Димка был полностью согласен с Хранителем. Тот сказал ему, что те, кто думает пересидеть, пока сталкеры и Зона режут друг друга, уже проиграли. В этой войне, сказал Хранитель, будет только один победитель, тот, кто победит, и только один проигравший, тот, кто стоял в стороне. Остальные просто погибнут. Погибнуть в бою — не самое страшное в этом мире. Самое страшное, сказал Хранитель, это лишиться свободы.
Димка вздохнул. Плохо, что люди изначально недооценили Зону. Точнее, сами спровоцировали этот конфликт. Если еще точнее, сами создали Зону и теперь воюют с ней. То есть, сами с собой. Но на войне, как на войне. Зона вынуждена защищаться. И меры к обороне она предприняла уже давно, позволив людям растаскивать по всему миру свои артефакты. В который раз Димка поразился людской беспечности и жажде наживы. Дети Зоны сейчас были в каждом уголке земного шара. Они незримо влияли на своих владельцев, меняя их психику, ломая бесшумно гены, превращая их в слуг адской машинки под названием Монолит.
День клонился к вечеру. Солнце, спускаясь к горизонту, скрытое за облаками, окрасило их в зловещий кровавый цвет. Приближалась ночь, время темных дел.
Хранитель возвращался. Он нес новую информацию, и Димка прислушался к себе. Темные дела уже начали свершаться, и времени до штурма осталось совсем мало. Хранитель приказал Димке усилить оборону, а переговоры со Стрелком свести к минимуму. Пусть будет слово его да — да, нет — нет. И если он не откажется от своих затей, пусть пеняет на себя. Но для этого нужно быть готовым.
Димка встал. Выбрал направление и взмахнул руками, как дирижер перед началом концерта. Глаза его совсем потемнели
Их взяли классически, на заре, когда крепкий сон сморил охрану. Оторопевшие уголовники ничего не успели понять, разбуженные пинками солдатских ботинок. Начались допросы. Но шестерки знали мало, а авторитеты молчали. Солдаты были без масок, а значит, судьба их уже была решена. Когда к обеду шестеро бойцов притащили охапку лопат, Корявый только презрительно сплюнул, но к лопате не прикоснулся. Не стали копать и еще восемнадцать человек. Их тут же поставили к кирпичной стене и расстреляли на глазах остальных. Несколько секунд стояла тишина, прерываемая только хриплым дыханием очевидцев и стонами раненых. Но как только стволы автоматов повернулись к пленным, они сразу засуетились и тут же расхватали лопаты.
К вечеру могила была готова. Но напрасно надеялись на снисхождение копавшие. Им даже не дали вылезти из ямы. Многие были еще живы, когда на них сбросили тела авторитетов, казненных у стены, и посыпалась земля. Шестьдесят три человека было в этой братской могиле. Депо прекратило свое существование.
— Здорово, Крот! — Макс радостно скалился, стоя у шлагбаума. — Как дела у вас со Стрелком?
— Дела, как сажа бела, — хмуро ответил Крот, протягивая руку. — Боюсь, недобрые вести я вам принес. Лукаш здесь?
— Конечно, — согнав с лица улыбку, Макс с тревогой смотрел на Крота. — А тебе он зачем?
— Мне незачем, — сплюнул Крот, — Череп с ним хотел побеседовать.
— А где он?
— Ждет моего сигнала, что стрелять не будете.
— Так ты парламентер, — прищурился Макс, — тогда подожди немного.
Он быстро отдал нужные распоряжения своим людям и одного послал в штаб. Через несколько минут гонец вернулся и кивнул Максу.
— Ну что, давай свой сигнал, — сказал тот Кроту.
Крот вытащил ракетницу и дернул за кольцо. Бледная зеленая искра с шипением взметнулась вверх.
— Знаешь, Макс, на вашем месте я бы не стал договариваться с долговцами, — сказал Крот, провожая ракету взглядом, — ничего доброго не будет из этих переговоров.
— Ты не нашем месте, — отрезал Макс, — ты пришел вместе с ними.
— А меня особо не спрашивали, — огрызнулся Крот, — там все сталкеры в заложниках. Если я вернусь один — меня расстреляют. Если долговцы вернутся без меня — расстреляют каждого двадцатого. Если никто не вернется — каждого десятого.
— Что-то ты наговариваешь на Долг, — усомнился Макс, — они, конечно, не подарок, но даже наших не расстреливают.
— А кто говорит про Долг? — удивленно взметнул брови Крот. — Территорию Долга контролируют федералы. А сам Долг получил официальный статус полиции Зоны.
— А как же украинское правительство? — Макс был ошеломлен.
— Продали нас все, Макс, — тихо ответил Крот. — А теперь еще сунут в кровавую мясорубку.
Оба помолчали немного.
— А ты вот что сделай, Макс, — вдруг попросил его Крот. — Меня на переговоры не пустят, а Стрелок велел разузнать, о чем там речь пойдет. Так ты жучка прицепи в кабинете у Лукаша, а когда уйдем, снимешь. Какая-то буча заваривается. Нам информация нужна.