Хранитель

Шатнер Уильям

Потом, когда посетители и чаллцы расположились на своих местах, один за другим они погасили свои огни, так что только мягкий лунный свет Чала и мерцающие звезды озаряли поляну. И в этом свете как во сне Мемлон увидел в центре поляны старый дом, так и не достроенный, но поддерживаемый в идеальном состоянии все эти годы, все сезоны теми, кто так много задолжал двоим, построившим этот дом.

И у дорожки, ведущей

к дому, Мемлон разглядел скрюченный пень, который так там и остался. Последний на поляне. Он помнил, как его мать одолжила фазер в день свадьбы, чтобы можно было исполнить обещание. Но обещание осталось невыполненным.

Мемлон помнил ту свадьбу. Плывущие огни. Песни, танцы; какой красивой была она, каким радостным был он. А там, где они стояли рядом, чтобы обменяться кольцами и сердцами, теперь была простая могила, отмеченная только полированным каменным прямоугольником, и ее имя, выгравированное на металлической пластинке с разбитого звездолета, на котором она когда-то летела среди звезд. Мемлон почувствовал, как дочь дернула его за руку, и услышал ее тихий шепот.

– Папа, что они теперь делают?

Он поднял свою дочь, прижал ее. Это ее первый раз пребывания на поляне этой ночью, и Мемлон вернулся мысленно в годы своего детства, к ночи, когда он прибыл сюда со своей матерью. Теперь пришел черед его дочери.

– Ждут, – прошептал он в ответ.

– Прибытия человека?

Мемлон кивнул.

– Он всегда приходит?

– Всегда.

– И ты его видел?

– Давно, много лет назад, – ответил Мемлон. – Когда я был маленьким мальчиком твоего возраста.

Мемлон помнил тот день так ясно. Помнил каждое слово, которое сказал человек.

Мемлон, когда-нибудь, когда ты вырастешь, ты придешь на это поле. И прямо здесь, где мы теперь стоим, будет дом. И ты увидишь посевы и деревья, и сможешь сказать своим детям: это поле сделал Джим Кирк. Он посадил каждое дерево, вынул все камни и пни, забил каждый гвоздь в доски этого дома. Это поле Джима Кирка.

Нежный ночной бриз донес шепот с другой стороны поляны.

– Папа…? – неуверенно произнесла маленькая девочка.

– Тшшшш, – успокоил ее Мемлон. Он показал на небо и звезды. – Смотри, – сказал он.

Звезда двигалась. Единственная точка света на орбите двигалась, пока не оказалась прямо

над ними.

– А теперь, – прошептал Мемлон, – смотри туда.

И он указал на полированный камень. Там тоже были звезды, сопровождаемые чистым музыкальным звуком. Мемлон смотрел, как свет эффекта транспортации играет на лице его дочери, зажигая звезды в этих широко открытых от удивления глазах, как когда-то давно Джим Кирк и истории его приключений зажгли звезды в глазах Мемлона. А затем свет с могильного камня исчез. А его дочь восхищенно захлопала в ладоши.

Потому что там, где были звезды, теперь лежали цветы. Также как было каждый год этой ночью, с тех пор как Мемлон был ребенком в возрасте своей дочери. Цветы всегда были теми же самыми: снежно белыми, с золотистым оттенком, с узкими, глянцевыми вечнозелеными листьями.

Мемлон помнил эти цветы. Цветы, которые она носила на своей свадьбе, в своих волосах, когда танцевала в компании своих друзей и членов семьи.

– Папа, – удивленно сказала девочка, – человек прибыл?

– Теперь смотри туда, – прошептал Мемлон.

Он снова показал на движущуюся звезду. Звезда превратилась в радугу. Звездолет в деформации. Путешествие продолжается.

– Это действительно он? – спросила его дочь.

Мемлон следил, как радуга исчезает среди звезд, становясь одной из них.

Возможно ли это – спрашивал он себя. Спустя столько лет после того, как все произошло, мог ли он все еще жить – Или теперь это был их ребенок – Или ребенок их ребенка – Или друзья, которые обещали никогда об этом не забывать и не забыли –

– Это он, папа – Это в самом деле он?

«Нет», – подумал Мемлон. – «Конечно нет. После прошедшего времени этого не могло быть.»

Он оглянулся на поляну, на простую могилу, на последний упрямый пень, который все еще был там.

– Да, это действительно он, – сказал Мемлон своему ребенку, потому что он хотел, чтобы это было так, чтобы о некоторых вещах никогда не забывали. Он верил, что некоторые путешествия никогда не заканчиваются.

Джеймс Т. Кирк вернется.