Хранитель
Шрифт:
– Можно и в колодец, - уточнила Аранша, - но по частям!
– И песочком присыпать!
– прогудел Айфер.
От ужаса у Айрунги потемнело в глазах. Но тут перед ним возникло, как маяк из ночи, лицо без враждебности… даже сочувствующее… о боги, да ведь этого человека он как-то повстречал во время своих странствий!..
– Илларни!
– взвыл колдун-неудачник, бросившись к ногам астролога и обеими руками вцепившись в его сапог.
– Лоцман звездного моря! Прозорливый чтец созвездий! Не дай пропасть человеку, который изучал твои
– Друзья, - растерянно обернулся Илларни к спутникам, - по-моему, так нельзя! Понимаю, этот человек виновен перед вами, и не только перед вами… но чтоб вчетвером, безоружного… на чужбине, без погребального костра!..
Орешек с энтузиазмом заявил, что если загвоздка только в этом, так он сейчас собственными руками наломает сухих ветвей. Аранша выразила готовность пожертвовать для хорошего дела свой мешочек с хвоей. Айфер, не желая остаться в стороне, сказал, что четверо на одного - это, конечно, ни к чему. Пусть колдуна отдадут ему, Айферу. Одного подзатыльника хватит…
Айрунги понял, что старый астролог - его единственная надежда на спасение. Это подхлестнуло красноречие бедняги:
– Илларни, мудрый Илларни, разве ты не знаешь, как правители используют во зло открытия ученых? Да, я нашел способ подчинять Подгорных Людоедов своей воле… сколько жизней это могло бы спасти! Но кто я такой, чтобы спорить с королем Силурана? Он запугал, он принудил меня… Я же не убийца, я тихий, книжный человек! А сколько знаю о свойствах и превращениях веществ! Сколько нового, еще не записанного на пергаменте, погибнет со мной!
– Ну вот что!
– решительно повернулся Илларни к Орешку.
– Мальчику, которого я вырастил, я приказываю пощадить этого человека… а Сокола умоляю о том же!
Орешек махнул рукой и отвернулся.
Арлина возмущенно фыркнула и тоже отвела взгляд.
– Я - что, я - как Хранитель!
– разочарованно пробасил Айфер.
Нурайна, которая молча следила за этой сценой, насмешливо улыбнулась.
Счастливый Айрунги поднялся на ноги и стал отряхивать одежду.
– Э-эй, постой!
– окликнула его Аранша.
– А ну, полезай, гад, в колодец!
– Как - в колодец?!
– ужаснулся Айрунги.
– Зачем - в колодец?!
– Что значит «зачем»? Тебе ж разбойники оставили воду и финики! Неужто все сожрал?.. Ах нет? Тогда лезь и доставай!
Вскоре маленький караван тронулся в путь. Илларни, здоровье которого пошатнулось после пережитого, верхом ехал впереди. Айрунги, который чувствовал себя в безопасности только возле астролога, вел лошадь в поводу. Орешек шел рядом, повествуя о своих последних приключениях.
На верблюдов сесть не захотел никто: грайанцы недостаточно устали, чтобы терпеть качку меж горбов. Айфер и Аранша, погоняя первого верблюда, спорили, поверят ли в Найлигриме рассказу об их похождениях.
Арлина шла, держась за седельный ремень второго верблюда. Она не желала разговаривать с Ралиджем, даже видеть его не хотела.
Нурайна, заметив бледность
– Только не спеши выяснять с ним отношения, - деловито закончила она.
– Пусть поволнуется, мужчинам это полезно!
Оставив растерявшуюся девушку, Нурайна прибавила шагу и догнала восседающего на лошади ученого с его маленькой свитой. Королевской дочери очень не нравилось выражение лица Ралиджа, который шел рядом с бывшим хозяином. Если и мучается из-за размолвки с невестой, то по нему не скажешь. Вон как вдохновенно разглагольствует! Либо напропалую хвастается, либо про нее, Нурайну, что-нибудь врет…
Подойдя ближе, женщина убедилась, что была права.
– …Трясу я решетку, как павиан в аршмирском зверинце, а эта дрянь, Сахна, заявляет: «А спутницу твою уже во дворец доставили…» Ну, думаю, дело плохо! Надо спасать беднягу Светоча! Нурайна ведь оборвет ему все, до чего дотянется…
Терпеть наглую болтовню было невозможно. Нурайна небрежно вклинилась в беседу:
– Не повезло нам, учитель, верно? Впереди такой долгий путь в обществе балаганного шута… ужас!
Айрунги, до сих пор смиренно молчавший, внезапно взвился:
– Балаганного шута?! Придержи язык, женщина! Кого это ты посмела так назвать? Если ты думаешь, что я тебе позволю…
Ралидж перебил его с ледяной надменностью истинного Сына Клана:
– Слова «балаганный шут» относятся ко мне, и только ко мне! Ты-то, любезный, с какой стати примазываешься к моей актерской славе?
Нурайна беспомощно взглянула на Орешка и сказала почти человеческим голосом:
– Послушай, мне хоть когда-нибудь удастся вывести тебя из терпения?
Атаман Суховей пристально глядел на крутящийся в небе черно-серый шлейф. Горный склон под шлейфом был выкрашен в багровый цвет.
Подрагивая тонкими ноздрями, как породистый скакун, атаман вдохнул запах гари, серы и пепла.
– «Много лютых кар уготовили боги человеку, - задумчиво процитировал он, - но нет беспощаднее подземного огня!»
– Господин, - робко спросил за его плечом один из разбойников, - а как же Посланник Единого… там, в колодце? Разве мы не вернемся за ним?
– Глупец, - ответил, не оборачиваясь, Суховей.
– Ты думаешь, это пламя извергается в небеса без причины? Разумеется, праведник уже сумел покинуть колодец, добрался до заброшенного святилища и воззвал к Единому. И теперь Отец Богов гневается…
– На нас?!
– охнул голос за плечом.
Суховей снизошел до того, чтобы оглянуться и смерить взглядом недоумка, который, похоже, искренне считал, что богам не за что гневаться на него и на его товарищей.
– А ты считал, что ночная неудача - случайность?