Хранитель
Шрифт:
Работа была не в тягость здоровому семнадцатилетнему парню. Он окреп, раздался в плечах, походка стала упругой и уверенной (попробуй-ка, побегай по мокрым пружинящим сходням с грузом на плечах!). Ночевал он вместе с другими грузчиками в порту, в бараке. Народ в ватаге подобрался буйный, часто вспыхивали потасовки. Пришлось научиться драться, а заодно и нож в руках держать. Один новый приятель, человек тертый и бывалый, обучил Орешка бросать нож в цель, а заметив у парнишки меткий глаз и твердую руку, показал, как перехватывать в воздухе летящий в лицо нож, - фокус, который мог удивить даже аршмирца.
Тогда же встретил Орешек и первую свою любовь - смешливую, голосистую девчонку из Отребья. Она твердо знала, что замуж ей не идти (для брака нужно имя, а не кличка портовая!), а потому разбрасывала свою молодость горстями, как золотые монеты. Ее кожа, прохладная даже в жару, пахла морем, рыжие волосы вечно лезли ей в глаза, она отбрасывала их веселым дерзким жестом… Она терпеть не могла разговоров о любви, ее жадные, требовательные губы обрывали разглагольствования Орешка, а молодое, гибкое тело раскачивало парня в шальном любовном прибое, возносило к небесам…
Однажды она не пришла на свидание - исчезла, растворилась в кипящем котле Аршмира. Бедный юноша решил, что отныне всю жизнь будет безутешен. И он действительно грустил - дня два. А на третий сделал потрясающее открытие: оказывается, Рыжая - не единственная девчонка на свете!..
Так прошел Поворотный месяц, пробежал Звездопадный, прокатился Щедрый. А Серый месяц притащился с тяжелой ношей: он принес туманы и дожди, на подходе были зимние шторма. Лишь самые отчаянные капитаны рисковали еще выходить в море. Рейд опустел. Новый порт затих. Присмирели даже чайки, тоскливо бродили вдоль полосы прибоя, не обращая внимания на людей.
Скоропортящиеся товары давно были отправлены в дорогу, а прочие лежали на складах, ожидая установления санного пути. Тут-то и выяснилось, кто в Новом порту хозяин. Семейства портовых рабочих, передающие ремесло от отца к сыну, быстро и умело выжили всех чужаков. Как растолковали Орешку, делалось это каждую осень, а тот, кто пытался протестовать, рисковал не дожить до следующего торгового сезона.
Говорят, что в Городе Волн умирают от голода только дураки. Орешек принял это к сведению и повнимательнее огляделся по сторонам.
В Аршмире был и Старый порт, но умные люди отсоветовали парню туда соваться. Там прочно обосновались полсотни рыбачьих Семейств, известных своим недоверием к чужакам. Любой, кто забредал в эти места (хотя бы из чистого любопытства), вполне мог покинуть порт в бочке с рыбьей требухой и чешуей.
Широкая полоса складов - город в городе - не принесла парню удачи: опытные люди заранее позаботились о работе для себя, а лишние руки (и лишние рты) купцам не требовались. За складами теснились лачуги - ну, там и вовсе искать было нечего, там все и сами каждое утро крепко думали, что будут кушать на обед… Дальше, дальше! В Аршмире это называлось «двигаться от чаек к воронам». Сердитые, крикливые чайки хозяйничали в припортовой полосе, но чем дальше от моря, тем прочнее становилась власть ворон - наглых, сильных, злющих. Любая птица, отбившаяся от стаи и залетевшая на чужую территорию, могла быть насмерть забита крепкими беспощадными клювами.
И Орешек направился «к воронам».
Спросили некоего мудреца: «Почему король не сделал Аршмир столицей Великого Грайана?» И ответил мудрец: «Потому что аршмирцы растащили бы по камешкам королевский дворец».
Злые языки утверждают, что нет такого аршмирца - от Хранителя города до последнего раба, - который хоть раз в жизни не украл бы. Люди более снисходительные готовы признать, что и в Аршмире можно встретить честных горожан. Скажем, двоих или даже троих.
Пытался воровать и Орешек. И ничего, удачно… Может, и привык бы к этому занятию, да увидел однажды, как купцы на рынке без стражников и судей разобрались с пойманным за руку воришкой. Полученного урока Орешку хватило надолго. А тут как раз подвернулся честный способ заработать.
Хранитель Аршмира, высокородный Ульфанш Серебряный Корабль из Клана Спрута, Ветвь Щупальца, слыл покровителем искусств. Следуя наррабанской моде, подхваченной в столице, он завел в Аршмире театр: просторное каменное здание, где постоянная труппа разворачивала перед зрителями торжественное, красочное зрелище - ожившие легенды бурных Огненных Времен. К этой труппе и прибился Орешек. Сначала был на побегушках у актеров, переписывал для них роли, затем стал появляться на сцене в толпе воинов, рабов, разбойников, мятежников.
Симпатичного юношу с хорошей памятью заметил великий артист Раушарни Огненный Голос, который гордо именовал себя Хранителем театра и был вечно окружен толпой подхалимствующих мелких актеров. Он повелел своей свите:
– Эй вы, лицедеи! Возьмите-ка это украшение пристани, вытряхните у него из волос чешую и научите приличным манерам! Возможно, из парня выйдет толк… когда выветрится запах тухлой рыбы!
Чутье не подвело Раушарни: новичок и впрямь оказался способным. Вскоре он дебютировал в небольшой роли пирата Грангара, захваченного в плен отважным Оммукатом Медным Копьем. По этому поводу труппа закатила пирушку, а Раушарни торжественно заявил:
– Если актер шагнул на сцену, убрать его оттуда уже невозможно - проще разрушить театр!
Как выяснилось через два года, это он напророчил на свою голову. Но в тот день Орешек беззаботно пил вино, тискал сидящую у него на коленях кудрявую артисточку и не подозревал о беде, что однажды обрушится на него, выхватит из веселой и безалаберной актерской жизни, вихрем унесет из Аршмира и забросит в разбойничью шайку…
В лесу неподалеку заржала лошадь. Орешек вскинул голову, насторожился. Одна из тех, что отвязались и убежали? Или…
Вей-о! Совсем рядом перекликались голоса! Парень вскочил на ноги, схватил сложенный плащ и ящерицей юркнул из шатра.
Ударил холодный ветер, дождь заморосил сильнее, вдали медленно, словно нехотя, раскатился гром. Не сводя взгляда со стены деревьев вокруг шатра, Орешек расправил плащ, набросил его на плечи и на ощупь застегнул застежку, вшитую в плотную материю. В тот миг ему и в голову не пришло, что этим движением он подписывает себе смертный приговор - самый жестокий в Кодексе законов Великого Грайана.