Хранители Грааля
Шрифт:
Тем временем он без боя завладел сильно укрепленным замком Кабаре, сеньор которого дал благоразумию восторжествовать над гордостью и предпочел сдаться на милость победителя.
Кровь кипела в жилах арагонского короля при известиях о деяниях крестоносцев на землях, обладателем которых мог бы стать он сам. Король знал и любил многих погибших в этой войне.
Подчинившись давлению французов и Рима, дон Педро отнюдь не смирился; напротив, он преисполнился неуклонной ненавистью к человеку, заставившему его ощутить свое бессилие перед фатальной властью обстоятельств.
Ненавистью такого человека не стоило пренебрегать.
КОРОЛЬ ПЕДРО
В Арагоне после смерти без потомства последнего короля из кельтиберийско-готской династии остался
34
В дворянской иерархии Арагона рикос омбрес, или бароны, представляли высшую аристократию. Гарантией ее могущества являлись ее многочисленные привилегии.
Рикос омбрес не могли ни в каком случае приговариваться к смертной казни или телесному наказанию; судебное преследование против них могло возбуждаться лишь королем или его уполномоченными, причем исключительным судьей в процессах, возникавших между королем и рикос омбрес, являлся Верховный судья Арагона. Они были освобождены от всяких налогов и податей; жилище их было неприкосновенным для служителей власти; в случае нарушения королем фуэрос они имели право переходить в подданство к другому королю, заключать между собой конфедерации, объявлять войну королю, низводить его с престола и выбирать на его место нового, но исключительно среди арагонской знати; наконец, бароны имели право воевать друг с другом.
Папа разрешил Рамиро покинуть монастырь и воцариться ради благой цели продолжения династии.
Усилия Рамиро были вознаграждены лишь отчасти: его супруга родила дочь Петронеллу. Когда девочка достигла двухлетнего возраста, ее обручили с Рамоном-Беренгером IV, правителем Барселоны. Династический брак арагонской принцессы с барселонским графом принес стране личную унию с Каталонией и выход к Средиземному морю. Их старший сын Рамон-Беренгер, избранный на арагонский престол в 1162 г., из уважения к своим подданным поменял каталонское имя на более привычное им Альфонс. Альфонс II (1152–1162—1196), получивший прозвище Непорочный, или Целомудренный (el Casto), был талантливым государем, образованным в духе своего времени. Поэт и музыкант, он на протяжении всей жизни был покровителем провансальской литературы — «владел трубадурским художеством». Однако многие хроники отмечали его выдающееся коварство, неразборчивость в средствах, стремление любой ценой расширить владения. Многие относили такие качества на счет его каталонской крови, как считалось, предательской от природы. Современники упорно приписывали ему убийство единственного брата ради обладания Провансом.
Альфонс II не был сыном короля. Гордые арагонские вельможи, высоко ценившие благородство крови, часто ставили ему в упрек это обстоятельство, не желая подчиняться равному себе. Его царствование было чередой феодальных войн с непокорной знатью и агрессивными соседями, чаще всего победоносных. В 1187 г. он распространил арагонское влияние на Беарн и Бигорр, овладел Каспе, приобрел Сердань и Руссильон.
Альфонс один из первых арагонских монархов оценил важность широких международных связей, которые осуществлял путем браков дочерей.
Как уже говорилось, переплетение многочисленных фамильных отношений опутывало дворянство Юга. Родственные связи не ограничивались Провансом. Высшая знать часто роднилась с домами правителей небольших испанских королевств: Леона, Арагона, Наварры. Пиренеи не были неприступной преградой для обитателей соседствующих стран. Скорее, они являлись связывающим родственные народы мостом. В то время жители Романьи предпочитали власть испанских правителей, сходных с ними по обычаям и характеру, упорному и холодному гнету французских королей. Особенно близки с королями Арагона были окситанские виконты Безье.
Ко времени начала военных действий против еретиков на престол этой небольшой страны в
В первый год царствования Педро вынужден был принимать множество сложных политических решений. Франция теснила его; знать Прованса, перешедшего по наследству к его младшему брату Альфонсу, отстаивала независимость от арагонской короны. Кроме того, ему пришлось улаживать раздор с матерью, вдовствующей королевой Санчей Кастильской, по поводу нескольких укрепленных городов, подаренных ей мужем. Разногласия помог урегулировать вездесущий Иннокентий III. С тех пор Педро испытывал к папе благодарность и доверие. Хроники не уточняют, каким образом был исчерпан конфликт, но показательно, что о нем вообще упоминается как о государственном деле. По-видимому, сын не просто отобрал у матери ее владения, а предоставил ей достойную компенсацию. Арагонские короли не являлись самодержцами и вынуждены были действовать с оглядкой на рикос омбрес.
Возможно, отобранные у королевы Санчи крепости требовались королю для ведения военных действий: в 1200 г. в союзе с королями Кастилии и Леона он выступил против Наварры и присоединил к Арагону ряд территорий. Успехи монарха на поле брани всегда укрепляли его власть внутри страны. Однако в целом лояльные победоносному королю бароны в штыки восприняли подчинение Арагона и Каталонии Святому престолу.
Дон Педро неожиданно для всех отправился в Рим и принес присягу Иннокентию III за свои владения. Папа вручил ему скипетр и золотое яблоко, символ земного шара. А дон Педро, положив руку на Евангелие, произнес следующие слова: «Я, Петр, король Арагона, заявляю и клянусь, что всегда буду послушным вассалом моего господина, папы Иннокентия, и его католических преемников, а также Римской церкви. Я буду сохранять мое королевство в покорности ему, защищать католическую веру и преследовать ересь. Я буду уважать свободу и независимость церкви и заставлю других уважать ее права. В пределах всех моих владений я буду стараться поддерживать мир и справедливость».
Из монастыря Святого Панкратия, где происходила эта церемония, король отправился с папой в базилику Святого Истра. Здесь он сложил на гроб апостола скипетр и диадему; Иннокентий опоясал его мечом в знак того, что Педро принят в число рыцарей, посвятивших себя служению церкви. Король передал папе королевство Арагон, вручив ему дарственную грамоту, которая была возложена на алтарь. Грамота гласила: «Заявляю языком и сердцем, что епископ римский — преемник Святого Петра, наместник Того, Кто состоит Господином всех земных государств и может предоставить их кому угодно. Я, Петр, милостью Божией король Арагонский, граф Барселонский, владетель Мониелье, желая заслужить покровительство Господа, апостола и святого престола, объявляю, что передал мое королевство тебе, высокочтимый отец и господин, первосвященник Иннокентий, а также твоим преемникам и через тебя — священной Римской церкви».
Король обязался, кроме того, ежегодно выплачивать папе как вассал крупную сумму (250 золотых) и изгнать мавров с территории Испании. До сих пор большинство историков, упоминая об этом поступке дона Педро, используют определения «странный» и «необъяснимый». Такого не было в обычае ни в Арагоне, ни в Каталонии.
Между тем, если сопоставить некоторые факты и даты, причина становится очевидной.
По разным данным, присяга в Риме была принесена в конце 1203 или в феврале 1204 г. В том же году путем брака с Марией, наследницей графства Монпелье, король Педро сумел присоединить территорию богатого феода, расположенного в плодородной долине реки Лез, вблизи средиземноморского побережья. Обстоятельства этого типично династического брака, по-видимому, и послужили причиной обращения к авторитету Рима.
Проблема заключалась в невесте и ее приданом. История Марии Монпелье настолько необычна, что заслуживает отдельного рассказа.
Отец Педро, Альфонс II, просил руки византийской принцессы Евдоксии, племянницы императора Мануила Комнина. Пока она ехала в Испанию, Альфонс сговорился с кастильским королем и взял в жены его дочь Санчу. Гречанка со свитой и матерью прибыла в Монпелье, где узнала, что ее суженый женился на другой. И это была не единственная ужасная весть — в это время в Византии скончался дядя и благодетель Евдоксии император Мануил.