Хранители Хрона
Шрифт:
— Конечно был. Но я же говорю, я прервал связь со своим видом пять лет назад.
— Почему? — спросил Влас.
— Ну вы же мои друзья.
— Даже так? А как же твой вид? — уточнил Влас.
— Они не правы. С каждым днём я понимаю это все больше и больше. Они не созидатели, они … не правы.
— Но они создали тебя. У тебя там родня, родители. — наводил Влас.
— У нас родители не имеют такой эмоциональной связи с потомством. Они только дают продолжение вида, не более того. А половина вообще появляется на свет в результате искусственного оплодотворения в инкубаторе. Там от родителей только яйцеклетка и спремотозоид. Я, например.
— А как же те, кто тебя растил и воспитывал? — не сдавался бригадир.
—
— И все?
— Ну вот вы. Вы выводите животных для употребления в пищу. Испытываете ли вы к ним особые чувства? Вы также заботитесь о них и растите с маленькой беспомощной особи до приемлемого к убою размера. Испытываете ли вы угрызения совести, когда употребляете в пищу выращенное животное?
— Ну это совершенно другое. — не согласился бригадир.
— Суть та же. Я — инструмент. Инструмент может быть плохой, инструмент может быть хороший, он может быть примитивный и напротив сложный как технически, так и в работе. Но это все еще инструмент. И относиться как-то по особому к инструменту нелогично.
— Ну нет, я люблю свой инструмент! И отношусь к нему, как к живому! — запротестовал Чип.
— Это из-за творческих способностей. Вы, люди, любите одушевлять неодушевленное и привязываться к нему на уровне эмоций. Кто-то, как Чип, любит свой инструмент, даже если у него есть изъяны и дефекты. Кто-то любит свой автомобиль, кто-то свой корабль, кто-то своего друга. Но в сухом остатке если инструмент сломается — ты купишь или изготовишь себе новый. И будешь любить его. Если автомобиль придет в негодность, можно купить новый. Если корабль разобьется — можно построить новый. Если друг предаст, можно завести себе другого.
— Как у тебя все просто! — сказала Кара.
— Да что ты понимаешь? — негодовал Чип.
— Ага, вот так взял и завел! — не согласился Волчонок.
— Вот поэтому я прервал контакты со своим видом. Вы такие непредсказуемые, вы привязываетесь к чему-то, несмотря на то, что это делает вас уязвимее. Вы подвержены нелогичным эмоциям. Вы вообще редко логичны и прагматичны. И это интересно! И мне кажется, даже заразно! А если бы я продолжил работу по сбору информации, то на четвертый год пребывания в Хроне Трех Светил мне было бы необходимо покинуть его и вернуться в свой, дабы предоставить полный отчет. Эта процедура по извлечению и анализу всех моих воспоминаний, полученных мной в процессе работы в исследуемом мире. Она занимает полгода-год. На это время вместо меня был бы прислан мой соплеменник под моей личиной. А я уверен, что мой соплеменник не стал бы вытаскивать Чипа из горящего транспортника, или закрывать собой Ласку от пуль в перестрелке, или выносить на себе бригаду без сознания из разгерметизированного помещения. И потом. Это мои воспоминания. И я не хочу, чтобы в них копались прагматичные лаборанты и потом вносили корректировки в мои поведенческие привычки или вообще забраковали мой штам как потенциально опасный.
— Бунтарь, стало быть. — улыбнулся Геральд.
— Опасный чем? Слишком сентиментальный? — не удержался от вопроса Волчонок.
— Да. Первым генетическим изменением моего вида было отключение эмоциональной составляющей. Она мешала проводить необходимые опыты, так как с точки зрения морали и этики они были чудовищными. Но с точки зрения науки и выживаемости вида — бесценными.
— О каких опытах речь? — холодным тоном спросил Влас.
— Исследования наших организмов. Подопытных помещали в максимально экстремальные условия и следили за параметрами. Например, для выяснения воздействия низких температур, времени выживаемости в тех или иных случаях подопытных помещали в морозильные камеры. Или сколько среднестатистический организм нашего вида может провести под водой. Или в помещении с повышенным содержанием ядовитых веществ. Влияние радиации, ядов, генномодифицированных
— А как вы отбирали подопытных? — спросила побледневшая как мел Кара.
— Сначала шли преступники и проштрафившиеся члены вида. Но они быстро кончились. Тогда уже почти вся популяция прошла модификацию эмоций. Когда это случилось — с подопытными вопрос отпал, они отбирались банальной жеребьевкой среди низшего персонала, не обладающего особыми для развития вида навыками и знаниями. А затем ученые научились вшивать информацию в сознания путем излучения определенного свето-волнового потока на сетчатку глаз и количество подопытных резко увеличилось. Но прогресс требовал большего количества биоматериала и тогда мы перешли к клонированию. Первые клоны были выращенные в пробирках дети. Но эта методика не была идеальной. Ребенка нужно было вырастить до зрелого возраста, чтобы эксперименты были максимально информативны. Тогда была разработана технология получения клонов зрелого возраста.
Все посмотрели на Волчонка. Заметив это, парень потупился и нервно почесал левый висок.
— Ну а потом наш вид начал осваивать миры через Врата Хронов. Сначала мы захватывали особей и доставляли их в наши лаборатории. Но практика показала, что более эффективно наблюдать за ними в естественных условиях.
— И много вы… — начала задавать вопрос Кара, но так и не смогла его закончить.
— За время исследований известных мне было истреблено две тысячи восемьсот тридцать семь видов. Но, как я говорил, в этом мире я уже девять лет, а контактеры предоставляли информацию строго по рабочим моментам именно этого мира и связанных с ним. Но экспансии с соседних миров другими видами не ожидалось, здесь работали только мы.
— Почти три тысячи разумных существ. — охнула Кара.
— Нет. Я не говорил, что все они были разумны. В некоторых мирах мы исследовали животных, в некоторых растения, в других — насекомых.
— Вы прививали себе гены насекомых? — удивился Чип.
— Конечно. С точки зрения эволюции они имеют очень много полезных биомеханизмов! И растения тоже не стоит со счетов списывать! Один фотосинтез позволил нам далеко шагнуть в космических экспансиях! Любой геном, способный повысить выживаемость вида нужен нашим ученым.
— А разумных? — спросила Кара.
— Разумных было порядка нескольких сотен. Но это не умоляет вреда, нанесенного моим видом всем мирам. И это нужно остановить.
— Ну пару тысяч растений и мы уничтожили в результате своей жизнедеятельности. Технологический прогресс, борьба за ареалы обитания. Наша цивилизация угробила не меньше животных и растений, чем ваша. — попытался рассудить Геральд.
— Вид уничтожался путем создания непригодных к жизни условий на местах их обитания. Если считать сопутствующие потери, то счет переваливает за миллионы видов, если не больше. Или ты думал, они пропалывали грядки и заливали дихлофосом муравьев и прочую гнусь? — спросил Геральда Волчонок.
— Все верно. Для гарантированного уничтожения исследованного вида уничтожалась вся планета и ее колонии. Только так можно наверняка устранить конкурентов. — подтвердил метаморф.
— Да что ж вы за….- не нашел слов Фред.
— На этот вопрос он уже ответил. Теперь вопрос к вам. Мы будем вмешиваться в эту кашу? — обвел присутствующих взглядом Влас.
— Да что мы можем то? Горстка наемников! — сказал Чип.
— Давайте расскажем об этом безопасникам? — предложила Филиция.
— Так они нам и поверили. Тем более после того, как мы их корабли погоняли. Решат, что мы пытаемся закосить на психов, чтоб сразу не убивали. — привел аргумент Фред.