Хранители магии
Шрифт:
— Давайте скажем так: я никогда не видел, чтобы это было продемонстрировано настолько наглядно.
— И надеюсь, больше никогда не увидите. — Джейн тронула Лэмберта за плечо. — У вас найдется время сделать небольшой крюк по дороге к выходу из университета?
— Времени у меня сколько угодно. — Лэмберт немного подумал и добавил: — Если только вы не собираетесь зайти куда-нибудь, чтобы выпить чаю. Тогда я очень занят.
— Пока — никакого чая. — Джейн завела Лэмберта в капеллу Святой Марии. — Я просто хотела
Когда они вошли в помещение, радостный колокольный перезвон стал немного тише. Несмотря на то что Лэмберту хотелось быть услышанным на фоне колокольной переклички, он не стал повышать голос:
— Но вы ведь здесь не в последний раз! Вы ведь еще вернетесь.
— Внутрь капеллы Святой Марии в Гласкасле? Сомневаюсь. Я почти надеюсь, что нет. Сомневаюсь, чтобы смогла когда-нибудь вернуться в Гласкасл, чтобы не вспомнить…
Джейн не договорила. В молчании она провела Лэмберта по южному нефу. Они посмотрели наверх, изумляясь свету, задержавшемуся под высокими сводами.
— Вспомнить что? — наконец тихо спросил Лэмберт.
Когда Джейн наконец ему ответила, голос ее прерывался.
— Что я ощущала, когда ее… когда мою иллюзию поглотили. Я очень много силы вложила в эту иллюзию. Когда ее от меня оторвали… — Джейн не закончила фразы.
Солнечный день подходил к концу. Кое-где пятна дневного света на своде все еще были украшены багрянцем и золотом — там, где косые лучи садящегося солнца врывались сквозь стекла витражей. Полосы света делали еще более густыми тени, сквозь которые они проходили.
— Познание, упорство и сила воли, — проговорила Джейн, обращаясь скорее к себе самой. — Мужчины, строившие эти здания, верили в то, что Бог создал мир в соответствии с моделью, созданной Его разумом. Мы можем смотреть на творение и учиться на нем. Если мы будем изучать пропорции и структуру окружающего нас мира, мы сможем найти следы божественного порядка модели.
— Фелл пытался сделать именно это? — Лэмберт осмотрелся. — Достаточно трудно найти следы божественного в том, что находится перед нами. Я не думаю, чтобы у кого-то была возможность распознать божественный порядок.
— Давайте на минуту присядем. Мне отдых не повредит. — Джейн направилась к высоким стульям, стоящим вдоль нефа. Когда они сели, она посмотрела вверх. — Фелл пытался остановить реку в ее русле. Те, кто построил это здание, знали, что в мире существуют закономерности, и они использовали эти закономерности здесь. Портеус был прав относительно этого здания. Здесь нас повсюду окружает музыка. Каждая арка, каждый свод — все имеет некое значение на языке пространства. Отношение нефа к трансепту — это музыкальная квинта.
— Это такая же музыка, как в переменном трезвоне? — Лэмберт посмотрел наверх и вокруг себя. — Я вижу пропорции в камне, но не могу услышать музыку, которую они представляют.
Джейн секунду помолчала, дав колоколам заполнить паузу перед ее ответом. Наконец она проговорила:
— Со временем вы найдете закономерность. В конце концов, для нас, смертных, музыки без времени не существует. Те, кто строил это здание, рассказывали нам историю вне времени, и они преподнесли нам эти образы, расположенные так, что их внутреннее значение разносится эхом во все стороны. Все происходит одновременно, как сцены на витражном окне. Порядок, который имеет значение здесь, в камне, — он не хронологический. Он вечный.
Кто-то начал репетировать на органе. Текучие ноты вопросительно всплывали вверх на фоне одной низкой ноты, которая все звучала и звучала за ними.
— Веселый играет орган, сладко поет хор, — промурлыкала Джейн. — Дарована музыка нам…
Лэмберт узнал слова Рождественского гимна, несмотря на то что Джейн не удалось правильно напеть мелодию на фоне той, что исполнял органист, — не говоря уже о размеренном перезвоне колоколов.
— Мы видели, как «солнце встает и олени бегут».
— Они не бежали. На мой взгляд, они были просто-таки подавляюще величавыми. В особенности Робин, конечно.
Похоже, это воспоминание развеселило Джейн.
— Как вы считаете, что сделают с Войси?
— Если у них есть чувство симметрии, то его превратят в животное и сделают это так, чтобы никто не смог превратить его обратно.
— А с Бриджуотером?
Джейн моментально перестала веселиться.
— Он может оставаться черепахой до конца своих дней. Насколько мне известно, живут они очень долго.
— В итоге мы ничего не добились, — подытожил Лэмберт. — Проект «Аженкур» был пущен в ложном направлении. Устройство «Аженкур» сломано. Люди, которые извратили проект в своих интересах, были разоблачены как преступники. Фелл стал хранителем, но смог ли он что-то изменить? И даже если смог, то не были ли все его расчеты всего лишь пустой тратой времени?
— Фелл что-то изменил. Колокола сказали мне это. По-моему, он исправил положение. — Джейн снова повеселела. — Но точно мне известно только одно.
Лэмберт охотно проглотил наживку.
— И что же?
Джейн буквально лучилась гордостью.
— Я сделала то, что именно я должна была сделать.
— О, прекрасно! Я рад за вас.
Лэмберт картинно закатил глаза.
Джейн снова стала серьезной.
— Я не поблагодарила вас за то, что вы попытались передвинуть то кресло. Я очень это ценю.
— Да не за что, операция по спасению прошла неудачно.
Лэмберт с новым интересом начал разглядывать сводчатый потолок. Ему показалось, что солнечный свет немного поблек.