Хранители миров
Шрифт:
– Да-да.
– Не зная, что придумать, повторился маленький маг.
Альбом уже готов был захлопнуться, когда усталый взгляд скользнул по последней карточке. Кирт вздрогнул...
– ...Между прочим, Ласточки уже в полуфинале и завтра должны...
Наглая, до боли знакомая, такая родная, физиономия Джимми впилась в маленького мага своим потрясающим, неотразимым, сковавшим все тело взглядом.
– ...Если магистры разрешат, можем вынести прайт в главный зал...
– Гхы-э-э.
– Нашел-таки в себе силы Кирт, привлечь внимание собеседницы,
– Ах да, ну конечно!
– Вскрикнула Файна.
– А вот и лучший игрок всех времен и народов!.. Джимми! Он такой красавчик, правда?!.... Кирт, Кирти, что с тобой?! Перестань кашлять! О Боже, да ты чего?! Давай по спине ударю?! Кирт!..
– =-
Ласточки поднялись на высокую кафедру и дружно подняли руки. Пять тысяч счастливчиков, а именно столько вмещал в себя самый большой и роскошный театральный зал города, ответили восторженным визгом и улюлюканьем.
– По-моему, перебор.
– Озабоченно почесал подбородок Спрятавшийся за кулисами Эйвус.
– А вдруг стражники не справятся.
Джимми посмотрел в узкую манящую щель. Толпу сдерживали два ряда крепких парней в униформе, взявшихся за руки.
– Да удержат!
– Попытался избавится он от крепко вцепившейся в его запястье руки Бонхо.
– Ну Пусти!
– Куда?
– Тревожно присвистнул капитан.
– Твой выход еще не сейчас, дай другим ребятам поотвечать на глупые вопросы.
– И все-таки опасно.
– Продолжал рассуждать Эйвус.
– Что такое жалкая кучка стражников по сравнению с твоей симпатичной мордашкой вылезающей из-под кафедры... Эх, нельзя все-таки в таких больших залах встречи с болельщиками проводить.
– Но это же даже не болельщики!
– Возмутился Джимми.
– Это всего лишь пресса! Они милые люди... Да что они мне, в конце концов, сделают?!
– Значит так.
– Сдвинул брови Эйвус.
– Отвечаю по порядку: первое, пресса - тоже болельщики; второе, это всего лишь демоны; третье, они ужасны; четвертое, они растерзают тебя на части, и никакое владение мечом тут уже не поможет!
– Счастливая толпа намного страшней несчастной армии.
– Дополнил его Бонхо.
– Попасть в ее власть означает неминуемую смерть, если, конечно, ты не расшвыривающий всех Бон-Бон, хотя в тот единственный раз, когда оцепление было прорвано, и он с трудом выполнил этот нехитрый маневр, в последний момент успев прыгнуть в спасительный портал... А ведь тогда, собравшихся было куда как меньше.
Джимми театрально фыркнул и, освободившись-таки от хватки Бонхо, повернулся к собеседникам спиной. Правда, не надолго, потому что кто-то из Ласточек одарил поклонников победным кличем, те завизжали, и, соответственно, глаза юного императора снова зажглись ярким пламенем славы.
– Ладно, - усмехнулся Эйвус, - выходи, Бонхо. Фанатики должны быть подготовлены к созерцанию своего идола.
– И побыстрей, побыстрей там!
– Чуть ли ни запрыгал на месте Джимми.
–
Бонхо, нервно опустив голову, начал неуклюже просачиваться сквозь занавес.
– Итак, Джимми, - Эйвус схватился рукой за подбородок юного императора и повернул его взгляд к себе, - сейчас ты будешь слушать меня очень внимательно... Во-первых, не вздумай показывать этим бестиям, что тебе нравится это ужасное мероприятие. Понимаешь о чем я?
Джимми уверенно качнул головой.
– Хорошо... Во-вторых, не повышай голос, в-третьих, попытайся увести свой диалог поближе к матчам и подальше от своего участия в них. Не смей смеяться и...
Окончание фразы Джимми не услышал, ибо так и не найдя свой конец в опутавшем его шею занавесе, Бонхо все-таки прорвался на ту сторону. И хотя по расчетам архитекторов, театральные своды должны были выдерживать хоры лучших теноров сущного, окутанная ревом пяти тысяч глоток штукатурка опасно посыпалась.
– ...Привет всем.
– Вяло поднял капитан руку.
– Бонхо! Бонхо!
– Заскандировала толпа.
Через две минуты, когда рев более-менее утих, виновник шума сдуру улыбнулся, тем самым, отложив спокойную атмосферу еще на пять минут.
– ...Спасибо, конечно.
– Наконец, прорезал он шум своим громогласным голосом.
– Но, может быть, пора вам задать мне несколько вопросов?
– Как ты так долго остаешься в живых, Бонхо?!
– Выкрикнул кто-то.
– Ответ очень прост... Я бессмертен.
По залу прокатилась волна довольного смеха.
– А если честно, - продолжил он, - я всего лишь иногда думаю, прежде чем кидать свое тело на вражеское оружие.
– Для этого у него имеются наши тела!
– Хлопнул его по плечу рядом стоящий коллега, отправив, так называемую, прессу в глубокий покат.
– ...Ну хорошо, хорошо.
– Выставил Бонхо вперед руки, когда в зале установился относительный штиль.
– Думаю, смеялись вы сегодня уже достаточно, пора и повизжать... Встречайте то, за что вы продали душу дьяволу, дабы попасть сегодня сюда. Солнцеподобный Джимми!
Занавес откинулся и на кафедру поднялась улыбающаяся фигура хлипкого подростка. Обязанная по сценарию заорать что есть мочи, окутанная счастьем толпа наоборот затаила дыхание, не веря своим глазам.
Как всегда, в самый ответственный момент покинутый своей наглостью Джимми тоже не сразу нашел слов для этих тысячей сияющих взглядов и просто скромно помахал им рукой.
– Мы любим тебя, Джимми!
– Выкрикнул кто-то с задних рядов.
– Я тоже всех вас очень люблю!
– Юный император широко улыбнулся, несмотря на то, что тычок Бонхо был довольно неприятным.
Вздохнувший одним разом зал интенсивно зашептался, по-прежнему боясь кричать, дыбы не пропустить хотя бы одного слова своего кумира.
– Расскажи нам о себе! Расскажи, Джимми!
– Хм... Мне нравится бездельничать и повелевать.
– Что ты несешь?!
– Буркнул ему в ухо встревоженный Бонхо.