Хранители Румпитура

Левицкая Татьяна

– Что-то нашла? – сочувственно поинтересовался Артум, желая немного отвлечь подругу.

– Только что я изучила природу кристаллов. Первый их принцип - тройственность. Для ясности взгляни на этот знак Атлантов. Видишь? Эти три линии, что между треугольниками, разделены на три части. Число три очень символично само по себе: Отец, Сын и Святой Дух; прошлое, настоящее и будущее; рождение, зрелость и смерть. Также у треугольников, как всем известно, три угла и три стороны. Девять прямоугольников – это те кристаллы из предания. Они разделены на три столбца, как три стиха. Но они все зиждутся на том, что в центре, это вожак.

Без него – у кристалла нет стержня, без него – у предания нет смысла.

– Не может быть… - округлил глаза Артум, вглядываясь в чертежи Адри.

– Это доказывает, что Юлиан не может погибнуть, по крайней мере не так, не сейчас.

– Мы все верим в это. Он сильнее многих.

– Еще я поняла про шестой путь и семи небес покой. Это измерения. Согласно древним источникам у нас всего три неба. Первое – то, что мы можем видеть и чувствовать, - пять измерений Земли. Второе – космос. В нем кроется шестое и седьмое измерение. Третье же там, где Бог. В нем восьмое, девятое и десятое измерение. Наша вселенная соткана из десяти струн, подобно количеству измерений. Если вспомнить, что падшие ангелы были сброшены с неба, то было бы логично предположить, что вся нечисть находится на втором небе. Не знаю насчет ангелов, но аггелы точно. В предании говорится, что в шестом измерении мертвые, значит для аггелов остается седьмое.

– А кто такие аггелы?

– Это падшие ангелы, чьими потомками являются Атланты сейчас.

– Адри, твоя теория действительно имеет место быть. Мы найдем Юлиана, - проникновенно подбодрил девушку Артум.

– Уже две недели, - обречённо ответила она. – Я пытаюсь найти хоть какие-то зацепки, но это все, что я могу. Мне все равно что другие уже отчаялись, я все равно буду продолжать искать.

– Они не отчаялись, - глубоко вздохнул Артум. – Просто поиски пока ничего не дали.

– Чем же занимаются Ричард и Кара? От чего отталкиваются? Может нам следует действовать вместе?

– Когда местные, прочесав окрестности, доложили, что ничего не было найдено, что могло хотя бы принадлежать Юлиану, Кара ушла из Патриема. Теперь она живет в лесу, в той самой пещере, где держали Рейла. Кара как лидер, полководец, ответственное лицо, называйте, как угодно, не могла смириться с тем, что человек, доверявший ей, ее друг, прекрасный боец и надежда на уравновешение миров, пропал, просто растворился в воздухе, ведь никто не может перемещаться сквозь материю кроме Эверет Сильвер, разумеется. А так как Кара гиперчувствительна, она все не теряет надежды найти след того существа.

– Ого… - протянула Адриана. – Самоотверженно.

– Знаешь, гении все сумасшедшие, - откинулся Артум на спинку стула, небрежно лохмача рукой волосы.
– Ни один человек в здравом уме не смог бы быть одержим одной определенной идеей так долго, чтобы добиться высот. Лишь благодаря этим навязчивым мыслям, этой мании, мы имеем в прошлом великих ученых и первооткрывателей. Должно быть именно это маниакальное стремление и есть тот фундамент, на котором покоится способность Кары идти до конца. Что же о Ричарде, - продолжал Артум, - он тоже принял отшельнический образ жизни, но не совсем в лесу.

Он находится неподалёку от Кары, в библиотеке или, как он называет ее, в архиве. Там Ричард надеется найти хоть какую-нибудь наводящую информацию.

– Например? – вперила Адриана пытливый взгляд в лицо Артума

– Насколько я знаю, его интересует литература о такой способности, как гиперчувствительность, и о том, каким образом ее возможно обмануть или же усилить. Также он ищет любую информацию о том, что же может обладать такой силой, как наш новый смертельный враг.

– У нас есть хоть какие-то шансы выжить? Я уже не говорю, про победить…

– Шансы всегда есть, - вошел на кухню Хьюго и уселся на свободный стул.

– Тем более твоя теория о кристаллах может помочь нам в дальнейшем, - поддержал друга Артум.

– Что за теория? – поинтересовался Хьюго.

Изложив вкратце свои догадки о предании, Адриана с обезоруживающей внимательностью воззрилась на своего нового собеседника, ожидая реакции.

– Артум прав, - коротко произнес Хьюго. – Твои размышления могут быть полезны. Нужно позвать Кару, Ричарда и Рика, чтобы лично все им рассказать. Если в строке «способные нарушить семи небес покой» говорится про аггелов, дело дрянь. С помощью похищенного Юлиана это чудовище сможет и падших вернуть и мертвых воскресить. А оно нам надо?

– Я отправлю им письмо сейчас же! – воскликнула Адриана, уже создав пергамент из воздуха.

– Только не пиши лишнего, - предостерег Артум. – Все самое важное будет сказано в стенах этой квартиры.

***

Нефритовый мрак. Звезды заглядывают в пещеру через узкое отверстие в потолке. Слышны размеренные приближающиеся шаги.

Безумный крик полный боли и ярости страшным эхом раскатился по этому пустынному месту. Рванув на звук, Ричард со скоростью молнии пересёк коридор. Его зрению предстала ужасающая картина. Кара лежала на голом камне, корчась в душераздирающих муках. Казалось, девушка была накалена добела. Альма настолько страдала, что свет от нее был виден через грудь девушки, будто сейчас эта небольшая серебряная консистенция соберётся в облачко над распростертым телом и покинет его навеки.

Ногти безудержно царапали камень, создавая ужасный скрежет. В глазах видны были лишь белки, а распахнутые ресницы дрожали от напряжения.

Слёзы неосознанно текли из открытых глаз по щекам без единой кровинки, смачивая растрёпанные волосы, которые запутались меж собой, дополняя и без того безумный вид.

Подбежав к девушке и присев около неё на корточки, Ричард поднял мечущееся в агонии тело и прижал к груди. Погрузив возлюбленную в сон, он взял ее на руки и вынес из подземелья на воздух.

Несмотря на спокойное состояние девушки, Альма в ее груди все горела не переставая. Ричард возвел руку над телом Кары, направив часть Альмы из своей груди в ее. Едва серебристые субстанции встретились, Ричарда обожгло такой болью, от которой из его горла вырвался сдавленный хриплый крик, усиливающийся с каждой секундой.

Склонившись над Карой и не давая себе права прервать боль, он впился пальцами другой руки в рассыпчатую землю, склонив голову и сжав зубы от напряжения.

Через несколько секунд боль прекратилась. Вернув свою Альму, Ричард обнаружил, что свечение, исходившее из груди Кары, исчезло.