Хранители времени
Шрифт:
Судья велел каждому участнику зажечь факел и установить его позади себя. Потом Учитель-Воин легко взмыл в воздух и уселся на пламя, по-турецки скрестив ноги. Он плавно покачивался на огненных языках костра, как лодочка на воде.
"Проективная телепатия", - тут же решила Полина и попыталась выкинуть из головы эту иллюзию. Но Судья погрозил ей пальцем и произнёс на телепатической волне: "Дождись своего задания, претендент". Потом он повторил это ещё для одного мальчишки.
Экзамен по магии проходил в полной тишине. Судьи разговаривали с претендентами только телепатически, проверяя при этом диапазон их возможностей. Задания
Телепортируя факел, Полина, как и большинство ребят, забыла о пламени, но это была единственная ошибка, которую она допустила. Она легко справилась с трансформацией, превратив блюдо в вазу, создала "живую" проекцию маленького крокодильчика и с первой попытки обнаружила иголку, спрятанную в одежде Судьи. Ей даже удалось немного оторваться от земли, преодолевая блокировку левитации.
Испытание завершилось эффектно и очень красиво. Все костры одновременно вспыхнули, на мгновение ослепив и претендентов, и зрителей, потом огненными птицами поднялись вверх и слились в одно большое пламя в самом центре арены. Судьи собрались вокруг этого огромного костра, чтобы принять окончательное решение. Над амфитеатром повисла гнетущая тишина.
Полина очень переживала из-за допущенной ошибки. Она корила себя за невнимательность и с замиранием сердца ждала, что скажут Судьи. Она не заметила, как к ней подошёл Илья.
– Как настроение?
– шёпотом спросил он.
Полина только жалобно на него посмотрела.
– Претенденты! Испытание завершено!
– громкий голос Главы Академии прозвучал, как раскат грома.
– Поступившие получат знак Кандидата-Воина прямо сейчас.
Полина так боялась разочарования, что зажмурилась. Вокруг неё стали раздаваться ликующие крики и грустные вздохи несбывшихся надежд.
– Эй, а ты не хочешь узнать результат?
– поинтересовался Илья.
В его голосе Полине послышались радостные нотки, и она осторожно приоткрыла один глаз. На рубашке Ильи ярко горела красная стрела.
– Ты поступил!
– Ты тоже!
Это действительно было так. Знак Кандидата-Воина появился и у Полины. Она издала громкий победный вопль, который утонул в общем шуме торжества, царившего вокруг. Несколько сотен зрителей аплодировали новоиспечённым Воинам, выражая своё восхищение. Проигравшие уже покинули арену, а оставшиеся ребята поздравляли друг друга, сияя от восторга. Полину тоже не обошли вниманием. Одни поглядывали на неё с удивлением, другие - с интересом, но были и такие, кто уважительно пожал ей руку.
Подавив в себе желание телепатически связаться с родителями, - надо было следовать новым правилам с самого начала, не поддаваясь искушению, - Полина пыталась разглядеть их среди зрителей. Наконец она увидела близнецов, держащих высоко над головами невесть откуда взявшийся плакат с надписью "Ура, Полина!", а рядом с ними - папу, маму и Лизу. Она запрыгала, размахивая руками, довольная их поддержкой. Их разделяло слишком большое расстояние, и она не могла заметить слёзы на маминых глазах.
Судьи терпеливо ждали, пока не стихнет упоительное веселье, а потом призвали всех к порядку. Кандидаты-Воины выстроились в одну шеренгу, и напротив них встали Учителя-Воины,
Глава Академии выступил с небольшой поздравительной речью и объяснил, как будет проходить посвящение. Полину вновь охватило волнение: вдруг никто из Воинов не захочет брать себе в подопечные девчонку.
Согласно традиции, первый год считался испытательным сроком, и Кандидат-Воин обучался азам профессии не в Академии, а дома у старейших членов ордена. Обычно это были Учителя, ведущие уединённый образ жизни.
Ребята по очереди выходили вперёд, преклоняли колени и ждали, когда им на плечо опустится шпага их будущего наставника. После ритуальных слов посвящения звучали слова клятвы, и созданные пары возвращались в общий строй.
– Кандидат-Воин Полина!
На негнущихся ногах Полина сделала несколько шагов и опустилась на колени. Ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем её плечо обожгла холодная сталь клинка.
– Посвящаю тебя в орден Воинов! Служи честно и достойно!
– Клянусь служить во благо народа Земли!
Полина не узнала собственного голоса. Взгляд Учителя-Воина прожёг её насквозь, и тем удивительнее была твёрдость и решимость, с которой она произнесла клятву.
После того, как церемония закончилась, Полина повернулась к своему наставнику:
– Учитель-Воин...
– Зови меня Учитель Талим. Сегодня твой день, девочка. Ты одержала нелёгкую победу. Жду тебя завтра, на рассвете, у ворот Академии. До этого момента время принадлежит тебе.
Он развернулся и ушёл, прежде чем Полина успела что-либо ему ответить. Вокруг снова стало шумно: друзья и родные наконец-то получили возможность спуститься вниз, на арену амфитеатра, и поздравить триумфаторов сегодняшнего дня. Полина окончательно потеряла в толпе Илью, которого уже тормошили родственники, а через минуту её саму стиснули в объятиях близнецы.
Еле-еле вырвавшись на свободу, Полина в нерешительности замерла перед отцом. Конрад улыбнулся, догадавшись о причине её сомнений, и тихонько шепнул ей на ухо:
– Для тебя я всегда только папа, Полина.
Глава 4
Утро было ясным и солнечным, но уже не по-летнему прохладным. Талим выглянул в окно и увидел Полину, которая рысцой приближалась к дому. Он быстро отступил вглубь комнаты. Завершив утреннюю пробежку, Полина присела на нижнюю ступеньку крыльца. Она любила проводить в одиночестве несколько минут, оделяющие раннее утро от начала дня. Талим никогда не мешал своей подопечной. Он делал вид, что ничего не знает об этом, и тем самым давал Полине толику свободы и независимости.
Дом Талима находился у подножья горы, в живописном месте, носящем название Долина Грёз. Перед домом был разбит маленький сад, позади - огород. Чуть поодаль располагались хозяйственные постройки - сарай, мастерская, загон для птиц, сеновал, баня...
Помощников, кроме Полины, у него не было. Они вместе работали на огороде и в саду, готовили еду, убирали в доме и ходили за покупками в ближайшую деревню. Полина попыталась было взять все домашние заботы на себя, но Талим ей этого не позволил. Он требовал, чтобы она исполняла только его поручения.