Хранители. Часть 2 Четыре тамги

Гадзинский Эдуард

Колька, после нескольких рюмок уже хорошо захмелевший, посмотрел на Костю и, рассмеявшись, что-то сказал по-хантыйски. Куйбины тоже улыбнулись, и Николай что-то ответил Кольке.

– Что его так рассмешило? – спросил Кот, глянув на Сергея, который прекрасно понимал и свободно говорил на хантыйском.

– Он просто пошутил. У хантов есть поговорка, что-то вроде нашего: поспешишь – людей насмешишь. В общем, кто всегда торопится, без добычи остаётся. У северных народов нетерпеливость и спешка считается большой глупостью. Во всех их сказках и легендах нетерпеливый человек или нетерпеливое животное попадают впросак и всегда получают в итоге неприятности.

Костя повернулся и хмуро посмотрел на Кольку.

– Ещё есть поговорка:

спешить не спеши, а поторапливайся.

Колька улыбнулся и похлопал его по плечу:

– Ты большой, как медведь, а медведю медленно надо ходить. Вон и глаз у тебя с бельмом, как у старого медведя! – Колька показал на белое пятнышко в травмированном на войне левом глазу Кота.

Костя рассмеялся.

– Так медведь же вон как бегает быстро!

– Когда бегает, большие кучи за собой со страху делает! – расхохотался Колька.

Костя под дружный смех покачал головой.

– Ты где зубы-то потерял, шутник?

У весёлого охотника, в самом деле, стояла во рту вставная челюсть с пожелтевшими от никотина зубами, и это сразу бросалось в глаза, потому что тот часто двигал челюстями, поправляя протез. По-видимому, Колька давно уже не был у стоматолога, и со временем протез перестал хорошо держаться во рту.

– Цингой болел, – ответил за него дед Василий. – Долго в лесу как-то один промышлял и сильно захворал. Лежал долго. Помочь некому было, еле живой тогда вернулся.

– Ничего, – усмехнулся Кот, – главное – бодрость духа не утратил.

Старик рассмеялся и махнул рукой на Кольку:

– Это сколько угодно! Тоже знатный весельчак!

Весельчак Колька хотел было что-то ответить, но, не прожевав закуску, подавился и закашлялся. Дед Василий с тревогой посмотрел на него и приподнялся.

– Да не торопись же ты! Прожуй сперва!

Но бедный Колька продолжал усиленно кашлять, вытягивая, словно гусь, худую шею. И без того смуглое лицо бедолаги стало ещё темнее. Все с тревогой смотрели на происходящее.

– Да хлопни ты его по спине! – крикнул дед Василий.

Коротко размахнувшись, Кот хлопнул своей широченной дланью по тощей Колькиной спине. Удар, видимо, попал как надо, потому что застрявший кусок тут же вылетел из раскрытого Колькиного рта вместе со вставной челюстью, которая, описав широкую дугу через комнату, попала точно в стоящее на лавке у двери ведро с водой.

– Трёхочковый! – громко хлопнул в ладони Кот.

Смеялись долго. Отдышавшись, Колька, смущённо улыбаясь, прошамкал что-то, по всей видимости, благодарственное своему спасителю и, забрав ведро со своим имуществом, пошёл на двор.

– Скажи, Серёга, – обратился Дмитрий к метеорологу, – ты же давно работаешь. Что такое с климатом происходит последние десятилетия? Уже и на Севере зима не зима. Нет таких морозов, как раньше. Да и в мире непонятно что творится. И каждый год больше предыдущего удивляет. Это естественный процесс или всё же человек так влияет на природу? Что ты думаешь по этому поводу?

Сергей вздохнул и отложил в сторону вилку.

– Я думаю, ребята, мы, как говорится, на пороге грандиозного шухера. Климат действительно меняется сильно и быстро. На самом деле никто толком не знает, почему так происходит и что будет дальше. Учёные выдвигают всевозможные версии и строят прогнозы, но всё это пустая болтовня. Мне лично всё представляется так. У нашей планеты есть заданная создателем система обновления и восстановления. Земля проходит определённый цикл, а потом происходит катаклизм планетарного масштаба, и обновлённая планета продолжает существовать дальше. Судя по такому ускорению климатических изменений, скоро это снова произойдёт, и те, кто выживут, начнут всё с чистого листа. Мы не первая и не последняя цивилизация на земле, которая через это прошла, так что не нужно из-за этого тревожиться. Надо просто жить!

Дмитрий, немного подумав, кивнул:

– Может и так. Тогда предлагаю выпить за то,

чтобы это произошло нескоро!

Утро было тяжёлым. Застолье закончилось далеко за полночь, и, проснувшись первым, Костя сейчас лежал, восстанавливая в памяти вчерашние события. В избе слышался чей-то храп, да с улицы доносился монотонный и нагоняющий тоску шум дождя. Он хорошо помнил, как под конец застолья изрядно набравшиеся Колька и Филимонов распевали хантыйские песни, а Димка и Куйбин-младший спорили с метеорологом о грядущем природном катаклизме. Потихоньку всплыло, как дед Василий, почти не пивший, устраивал их с Дёмой и Филей на печи на ночлег. Костя с трудом приподнялся, поморщившись от тупой, ноющей боли в голове, и посмотрел вокруг. Друзья сопели рядом с ним на лежанке. Колька, растянувшись на лавке у стола, мирно похрапывал, широко открыв беззубый рот. Его челюсть теперь мирно покоилась рядом на подоконнике. Дед Василий и Николай спали одетыми на нерасправленной кровати. Метеоролога видно не было, и, когда он ушёл, Костя не помнил. На столе было прибрано, а горка грязной посуды была аккуратно составлена на кухонном столике. Осторожно, чтобы никого не разбудить, Костя спустился с печи, снял с себя рубашку и, оставшись в одних штанах, вышел в сени. Возле двери в сенях стояла железная двухсотлитровая бочка с водой, накрытая деревянной крышкой, на которой лежал большой черпак с длинной ручкой. Он поднял крышку, набрал воды и, выйдя во двор, нагнулся и вылил его себе на голову и спину. Чёрный пёс, слава богу, больше не лаял, а настороженно смотрел из своей будки и тихо порыкивал. Моросящий дождь приятно холодил тело. Мрачно посмотрев на затянутое тучами небо, Костя хотел было вернуться в дом, но увидел, как во двор зашла невысокая женщина лет пятидесяти с зонтиком и сумкой в руках.

– Доброе утро! – приветливо поздоровалась она. – Вот пришла помочь прибраться да завтрак вам приготовить. Я Вера, сноха деда Василия.

– Доброе утро, – немного растерянно поздоровался Костя. – Да не стоит беспокоиться, мы сами всё приберём. Меня Костя зовут, приятно познакомиться!

– Никакого беспокойства! Сейчас я вам горячих блинчиков напеку. И кваса вот вам домашнего принесла.

Вера на удивление быстро прибралась, и скоро в избе приятно запахло блинами. К тому времени, пока все проснулись и пришли в чувство, на столе уже стоял горячий чайник, пиалы с вареньем, мёдом, сметаной, большое блюдо со стопкой горячих блинов и трёхлитровая банка кваса.

Посмотрев на накрытый стол, дед Василий покачал головой.

– Нет, Верочка, квасом да чаем голову не обманешь. Принеси-ка ты нам квашеной капусты из погребца.

Посмотрев на похмельные лица, Вера с улыбкой покачала головой и отправилась в погреб за капустой, а дед Василий достал из посудного шкафа заткнутую пробкой бутылку и рюмки.

– Клюквенная настоечка. Сам делал! Вот сейчас поправим здоровье, а потом можно и позавтракать.

Выпив по рюмочке клюквенной под холодную, хрустящую квашеную капусту с брусникой, сели завтракать, а Вера, пообещав заглянуть позже, ушла.

Через полчаса, когда завтрак уже заканчивали, в сенях громко хлопнула дверь и раздался короткий стук. Не дожидаясь приглашения, дверь в избу отворилась. Все сидящие за столом повернулись. На пороге стояло небесное создание, лет двадцати, в бежевом распахнутом пальто, белой кофточке и чёрных джинсах в обтяжку. Девушка действительно была прелестна. Среднего роста, волнистые тёмные волосы ниже плеч, большие светло-зелёные чуть раскосые глаза с длинными ресницами, аккуратный чуть вздёрнутый носик и красивые пухлые губки. На лице весьма искусно был наложен лёгкий макияж. Джинсы в обтяжку великолепно подчёркивали длинные, стройные ноги. Девушка, по-видимому, быстро шла, и сейчас от учащённого дыхания её высокая грудь ритмично приподнималась в такт дыханию, притягивая как магнит взгляды мужчин. В руках у неё были полураскрытый мокрый зонтик и полиэтиленовый пакет.