Хранители. Посвящаемая
Шрифт:
— И это говоришь мне ты?
— А что такого?
— Я думал, ты на моей стороне.
— Так и есть. Я просто забочусь о тебе, Пит.
Но Питер просто не привык к тому, что кто-то о нём мог заботиться, потому и почти что ее воспринимал подобные порывы и от Элис. Хотя та всегда стремилась ему помочь, и помогала, если это было возможно.
Аманда назначила встречу на шесть часов вечера. Через десять минут ему следовало сесть на поезд до сектора В, чтобы вовремя оказаться в кабинете Президента. Опозданий здесь, как известно, не терпели, хотя никакого наказания ему бы за опоздание и не последовало. Конечно, кабинет Президента присутствовал и в секторе А, однако на данный момент мисс Коллендж находилась в секторе В.
Сектор В отличался тем, что он вообще был как-то посерьёзнее, чем А. Это была копия со внесёнными изменениями, которые носили не украшательский характер, а дельный и важный. Все четыре сектора были необычайно важны, каждый играл свою собственную роль. Роль, отведённая сектору В, — талантливый дублёр, превзошедший оригинал.
Вдруг раздался настойчивый стук в дверь. В жилом отсеке редко можно было увидеть гостей, разве что проживавших по соседству Хранителей или Сотрудниц-горничных, которые обычно приходили в десять утра и в девять вечера, чтобы прибраться после и перед сном, как это делается во многих престижных гостиницах. Питер нехотя прошёл в переднюю, вернее, её подобие, потому как большими размерами этот закуток не отличался, и открыл дверь.
Элис быстро юркнула в комнату.
— Элис, через 10 минут мне уже надо быть на поезде… — закатив глаза, начал Питер.
— А я ненадолго! — оборвала она его. — Так, поздравить.
Он заключил её в объятья. Всё-таки и ему было приятно, что есть люди, которым он небезразличен. Хотя он уже и привык к тому, что он всегда был один. Не было в его жизни раньше тех, кто бы о нём заботился.
— Ты будешь один? — с надеждой в голосе в очередной раз спросила Краунштаун.
— Элис, ну мы же уже обсуждали! Это слишком конфиденциальная встреча, слышишь? Приватная.
Девушка закусила губу. Она понимала, насколько это важно для Питера, и ей хотелось его поддержать. Он наклонился к ней и наградил поцелуем, правда, весьма холодным. Сейчас на первом месте для него были мысли о повышении, даже не мысли, а некое странное чувство. Не страх, не беспокойство — нечто среднее. Предвкушение исполнения давешней мечты.
— Можешь подождать здесь, если хочешь.
— Я пойду к себе, — отказалась она от приглашения и улыбнулась.
Он кивнул и открыл дверь. Пора было выдвигаться к месту отправления поезда.
Глава 12. «Назначение»
— Приложите к сканеру свою метку.
По-другому на поезд попасть было нельзя. Только пройдя через турникет, где вместо карточки-пропуска использовалась метка Хранителей. Такие меры безопасности были вполне понятны. Мало ли, вдруг какой-нибудь новичок решил бы навестить сектор С, а это ведь строго запрещено.
— Сканирование завершено. Питер Блум, займите место в вагоне и ожидайте отправления.
Питер прошёл по перрону, запрыгнул в вагон и прошёл внутрь. В итоге он присел рядом с двумя Сотрудницами, которые сжимали своими худыми ручонками большой чёрный кейс. Обычно спецзадания доставались Хранителям, но никак не Сотрудникам, однако чрезвычайные случаи всё же бывали. С такими кейсами, как правило, отправлялись в сектор С, куда Сотрудники из других секторов допускались предельно редко. Питер решил не забивать себе голову мыслями о таинственных, а, может, отнюдь и не таинственных Сотрудницах. Сейчас его собственные дела казались ему куда важнее. Вполне вероятно, что это была обыкновенная внештатная ситуация. Что ни говори, а Сотрудников всё равно на территории комплекса было заведомо больше, чем Хранителей.
Девушки переглянулись и стали жестикулировать. Возможно, они были немыми, но язык немых Питер не учил — не было ему это нужно. Хотя была вероятность и того, что никакие они не немые были, а просто нужно было поговорить без лишних ушей. Многие ради таких случаев и учат
Поезд тронулся. Правда, Питер заметил это лишь через пару минут: даже двери в Штабе имели обыкновение закрываться без малейшего шороха. Шорох — изъян, который нарушает гармонию, а гармония — воплощение идеальности.
В окнах мелькали тусклые лампы, освещавшие тёмный тоннель. Но в поезде, по крайней мере, в этом, первым делом внимание обращалось не на окна, а на внутреннее содержание. Стены, разумеется, белые, были покрыты рейтинговыми таблицы с фотографиями выдающихся Хранителей. Там можно было найти и Питера, и Уилла Хейла. Также в углу находился автомат с прохладительными напитками, а напротив — с шоколадными батончиками и прочими сладостями, способными скрасить любой перекус.
И всё же, Питеру было не до того. С этим поездом он был знаком уже не первый год, поэтому каждый уголок ему здесь был известен. Сейчас его мысли тревожила предстоящая встреча с Президентом. Он волновался? Да нет. Но немного переживал. Аманда могла начать расспрашивать его о сестре, а это была очень больная тема. Они встречались лишь в Штабе, вне него они не виделись. Миранда жила с Энселом, Питер большую часть времени проводил в жилом отсеке Штаба. Родственная связь уже почти полностью растворилась, будто бы её и не было. Но лишь почти, ведь, несмотря на то, что окружающие так не считали, он всё равно любил свою сестру, только осознавал это в самые непредсказуемые минуты. Например, сейчас.
Он вспоминал её синие локоны, которые были не яркими, а, скорее, матовыми, благодаря чему были ей очень к лицу; её пухлые губы, которые всегда изгибались в улыбке при виде Энсела и напряжённо сжимались при виде Питера; её большие серые глаза, чьих взгляда хватало, чтобы убедить в чём-либо собеседника без лишних слов. Конечно, нельзя утратить то, чего не обретал, и всё же его сердце ныло от боли утраты. Он понимал, что всё это — родное, и в то же время никогда не было и не будет родным. А главное: он чувствовал, что его сестра никогда не встанет на его сторону, хотя ему и казалось, что он поступал во всём правильно. Даже не казалось: Питер в этом был абсолютно уверен. А Миранда представляла собой опасность, не считая точно так же. Она не подчинялась ни ему, ни Аманде Коллендж. От этого и рождались проблемы их родственных связей, которые вроде были, но чисто формально. На деле они будто бы уже и перестали быть братом и сестрой. К величайшему сожалению.
Тем временем Сотрудницы, оставив кейс на месте, прошли к автомату, где уже вырисовалась небольшая очередь. Питер посмотрел на них и, дождавшись, когда они будут полностью заняты выбором еды, из любопытства приоткрыл кейс. Всё-таки его смущал этот нелепый факт перевозки ценных материалов Сотрудницами.
Внутри он обнаружил много колбочек, наполненных желтоватой жидкостью. И самое интересное было заключено в том, что он прекрасно знал, что в них. Это было то, что уж железно никак не могли перевозить Сотрудники. Они просто не имели на это никакого права.
На внутренней стенке кейса имелся кармашек, в котором лежала карточка. Фотография на ней не совпадала ни с одним лицом Сотрудниц. Конечно, это не было фактором, потому как человек с фотографии мог послать этих Сотрудниц. Но всё-таки не мог. Это противоречило закону, а закон нельзя не исполнять, иначе он обернётся совсем не в твою пользу, и ничего хорошего тогда из этого не выйдет.
— Поймал парочку на месте преступления? — вдруг раздался вопрос справа от Питера. Он обернулся.
Уилл Хейл как всегда оказался некстати, хотя это смотря как взглянуть на ситуацию. Он бесцеремонно опустился на сиденье и забрал у Питера кейс, а тот и сказать ничего не успел. Но, по крайней мере, он мог быть уверен, что с ним ничего не случится. Уилл такого точно позволить не мог.