Хранители

Толкин Джон Рональд Руэл

Горлум привел хоббита к незаметному лазу у подножия восточного склона и улегся поперек выхода, принюхиваясь и прислушиваясь. Бильбо чуть было не поддался искушению пустить в дело меч, но жалость остановила его руку — положение–то было неравным: у него были и кольцо, и меч, а у Горлума — ничего. Поэтому, собравшись с духом, он просто перепрыгнул через Горлума и помчался к выходу, преследуемый истошными воплями: «Вор! Вор Сумникс! Мы навсегда ненавидим его!»

Любопытно, что встретившись со своими спутниками, Бильбо описал события не совсем так, как они происходили. Оказывается, в случае проигрыша Горлум обещал ему «подарочек». Когда же, проиграв, он отправился на остров за подарком — волшебным кольцом, подаренным

ему самому некогда в день рождения — оказалось, что кольца нет. Конечно, ведь Бильбо еще раньше нашел это самое кольцо, а теперь еще и выиграл его, поэтому кольцо принадлежало хоббиту по праву. Но раз Горлум не сдержал обещания, Бильбо потребовал показать дорогу к выходу и так выбрался наружу. Эта же версия оказалась записанной и в воспоминаниях Бильбо, он сам настолько поверил в нее, что даже Совет у Элронда не заставил его усомниться. Естественно, в этом виде история попала и в Алую Книгу, и во многие списки с нее. Но некоторые хроники содержат истинное описание событий, и исходят они, конечно, либо от Фродо, либо от Сэмиуса. Они–то знали правду, хотя и не стали менять собственных записей Бильбо.

Ну а Гэндальф, например, и вовсе не поверил истории, рассказанной Бильбо, с первого раза. Он очень заинтересовался кольцом и, в конце концов, вытянул из Бильбо подлинное описание событий. На некоторое время это даже всерьез нарушило их дружеские отношения, но маг считал, что правда дороже. Гэндальфа прежде всего насторожило: с чего бы это порядочному хоббиту вдруг вздумалось врать — вот уж несвойственная хоббитам черта. Видно было, что о подарке Бильбо заговорил с подачи Горлума — тот тоже без конца твердил о «подарочке на день рождения». И это встревожило мага. Но прошло немало времени, пока все подробности этой истории стали ему известны.

О дальнейших приключениях Бильбо говорить почти нечего. Кольцо помогло ему ускользнуть от орков. Он и дальше пользовался им, чтобы помочь друзьям в трудные минуты, но не показывал никому. Вернувшись домой, он рассказал о кольце только Гэндальфу да Фродо, а больше никто во всем Шире не подозревал о его существовании, так думал сам Бильбо, во всяком случае. Свои записи он показывал только Фродо.

Верный меч Шершень Бильбо повесил над камином, а бесценную кольчугу из драконьей сокровищницы, подаренную гномами, предоставил Маттом Дому в Микорытах. Зато старый плащ с капюшоном лежал дома в комоде, а кольцо на изящной цепочке всегда было в кармане у хоббита.

Бильбо вернулся домой 22 июня 1342 года на пятьдесят втором году жизни, и с тех пор в Шире не происходило ничего примечательного до того дня, когда господин Сумникс начал готовиться к празднованию своего стоодиннадцатилетия, каковое должно было воспоследовать в 1401 году по счету Шира. С этого момента и начинается наша история.

О ЛЕТОПИСЯХ ШИРА

Роль, сыгранная хоббитами в великих событиях конца Третьей Эпохи, пробудила в них интерес к собственной истории. Шир вошел в состав Воссоединенного Королевства, и устные предания были собраны и записаны, положив начало Летописям Шира. Некоторые знатные хоббиты оказались причастны к великим делам, и теперь во многих семьях старательно изучались древние истории и легенды.

В конце первого столетия Четвертой Эпохи в Шире насчитывалось уже немало библиотек, содержащих множество исторических трудов и хроник. Среди них отличались хранилища в Недовышках, в Смеалищах и в Брендинорье. Наше повествование о конце Третьей Эпохи заимствовано, главным образом, из Алой Книги Западного Крома, (3) хранившейся в Недовышках, в доме Очарованов, потомственных Дозорных Западного Крома. Предположительно, это подлинный личный дневник Бильбо, бывший с ним в Дольне. Фродо вернул его в Шир, дополнил, а в 1420–21 годах дописал историю Войны. Она составила отдельный том, который и хранился вместе с тремя другими, переплетенными в красную кожу, подаренными дядей племяннику при расставании. Позже к этим четырем томам

добавился пятый с комментариями, генеалогией и другими материалами, касающимися хоббитов — членов Братства Кольца.

3

См. Приложение II: годы 1451, 1462, 1482 и примечание в конце Приложения III.

Подлинная Алая Книга не сохранилась, но потомки Сэмиуса сняли с нее несколько копий, большинство — с первого тома. Однако самая замечательная из копий имеет свою историю. Хранившаяся в Смеалищах, написана она, тем не менее, в Гондоре, возможно, по настоянию внука Перегрина, и завершена в 1592 году по счету Шира или в 172 году Четвертой Эпохи. Южный список заканчивается словами: «Финдегил, Королевский Писец, завершил сей труд в 172 году и свидетельствует о точном согласии с Книгой Тана в Минас Тирите, являющейся точной копией Алой Книги Перианатов, изготовленной по велению Короля Элессара. Алая Книга Перианатов подарена Королю Элессару Таном Перегрином в день его возвращения в Гондор в 64 году».

Судя по этой надписи, Книга Тана — наиболее полный список с Алой Книги. За время пребывания в Минас Тирите она была тщательно исправлена, особенно в части эльфийских имен и названий, дополнена кратким изложением «Истории Арагорна и Арвен», не связанной непосредственно с Войной. Как удалось установить, полная «История…» принадлежит перу Барахира, внука Правителя Фарамира, и записана некоторое время спустя после ухода Короля. Но самое важное в копии Финдегила — это уникальные «Переводы с эльфийского», сделанные Бильбо. Все три тома выполнены с величайшим тщанием и мастерством. Работая в Дольне с 1403 по 1418 год, Бильбо пользовался редчайшими источниками, многие из которых никогда прежде не были записаны. Большинство повествует о Древнейших Днях, поэтому Фродо не включил их в свой вариант, и здесь они не приводятся.

Далеко не все из того, чем располагали хранилища Тукборо, нашло отражение в Алой Книге. Достославные Мериадок и Перегрин, старейшины двух знатнейших родов Шира, имели тесные связи с Гондором и Роханом, поэтому списки Брендинорья, например, содержат множество фрагментов истории Эриадора и Рохана. Часть их записана самим Мериадоком, хотя лучше известны другие его работы: «Травник Шира» и «Летоисчисление»,

связывающее календарный счет Шира и Брыля с календарями Дольна, Гондора и Рохана. Также Мериадоку принадлежит авторство в небольшом трактате «Древние понятия и имена Шира», содержащем любопытные рассуждения о родстве хоббитского языка с языком Рохана и объяснения происхождений особых широких словечек и названий.

Хранилище в Смеалищах содержало источники, может быть, менее интересные для хоббитов, но весьма ценные для Большой Истории. В этом заслуга Перегрина. Он, а позже — его наследники, собрали немало манускриптов, составленных писцами Гондора и содержавших копии или переложения преданий о временах Элендила. Только здесь и можно отыскать сведения об истории Нуменора и возвышении Саурона. Не исключено, что именно в Смеалищах с помощью архивов Мериадока была осуществлена первая сводка «Повести Лет». (4)

4

В самом сокращенном виде она представлена в Приложении II и содержит счет событий вплоть до юнца Третьей Эпохи.

Несмотря на предположительный характер многих дат, особенно относящихся ко Второй Эпохе, труд заслуживает самого пристального внимания. Возможно, в этой работе Мериадок пользовался сведениями, полученными во время частых посещений Дольна. Там, после ухода Элронда, еще долго жили его сыновья и многие Высокие Эльфы. Говорят, что и Келеберн жил там после ухода Галадриэль, но нет упоминая о том, когда он отправился в Серебристую Гавань. Вместе с ним из Среднеземья ушла последняя живая память о Древнейших Днях.