Хранители
Шрифт:
— А чего же тогда гномы так вернуться хотят? — удивился Сэм.
— Это все мифрил, — пояснил Гэндальф, — слава Мории не в золоте или камнях — гномы занимались ими развлечения ради, и не в железе — оно для гномов слуга и помощник. Конечно, и то, и другое здесь есть, но ради них никто не стал бы зарываться так глубоко. Здесь и больше нигде в мире водится морийское серебро, его еще называют подлинным серебром, а по–эльфийски — мифрил. У гномов есть для него свое название, но они никому его не поведали. Мифрил был в десять раз дороже золота, а сейчас и вовсе бесценен, изделий
Об этом металле мечтали многие. Он ковкий как медь, легко полируется, после обработки становится тверже закаленной стали. На вид схож с серебром, но в отличие от него не тускнеет. Эльфийский итильдин сделан на основе мифрила.
Когда–то Торин подарил Бильбо кольчугу из мифрила. Любопытно, какова ее судьба? Небось, пылится до сих пор в Микорытском Маттом–доме.
— Что?! — разом выходя из своего возвышенного молчания, вскричал Гимли. — Кольчуга из морийского серебра? Да это же величайшая драгоценность!
— Да я–то знаю, — улыбнулся во тьме Гэндальф, — только Бильбо говорить не стал. Сейчас она стоит дороже всего Шира со всем содержимым.
Фродо молча сунул руку под рубашку и потрогал кольчугу. Его потрясла мысль о надетой на нем стоимости всего Шира. Интересно, знал об этом Бильбо? Почему–то Фродо был уверен: знал, и очень хорошо. Вот поистине великодушный дар.
Мысли хоббита наконец–то оторвались от мрачных подземелий, уносясь в Дольн, к старому Бильбо, и еще дальше, в Засумки прежних счастливых дней. Всем сердцем желал бы он снова оказаться там, выкосить лужайку или просто побездельничать среди цветов, и чтобы никогда не слышать ни о Мории, ни о мифриле, ни о Кольце.
Фродо нес дозор. Спутники его засыпали один за другим, и сердце хоббита постепенно сковывал страх. Ладони похолодели, на лбу выступил пот. Он напряженно прислушивался. Целых два медленных часа он слушал, слушал, тольжо слушал, но не услышал ни звука.
Его уже скоро должны были сменить, и тут, в дальнем конце зала, примерно на месте западной арки, Фродо почудились два близких огонька, две бледных световых точки, очень похожие на чьи–то глаза. Он вздрогнул.
— Задремал я, что ли? — подумалось ему. Точки пропали. — Наверное, задремал, — решил Фродо, встал, протер глаза и не садился больше, пока его не сменил Леголас.
Хоббит лег, угрелся под одеялом и быстро заснул, но и во сне продолжал слышать тихий, неразборчивый шепот и видеть бледные пятна света.
Когда Фродо проснулся, вокруг него тихо разговаривали, а сверху, прямо на лицо падал тусклый свет. Он проникал через отверстие в высоком своде над восточной галереей. Еще один световой столб располагался в западном углу.
Фродо сел.
— Доброе утро, — приветствовал его Гэндальф. — Настоящее утро. Видишь, я не ошибся. Мы в верхних восточных горизонтах. Думаю, еще до конца дня мы должны увидеть от восточных морийских ворот заповедные воды Зеркального.
— Хорошо бы, — согласился Гимли. — Теперь я видел Морию, великое подземное царство, но она стала темной и страшной;
Сразу после завтрака Гэндальф принялся торопить их.
— Конечно, мы все устали, — говорил он. — Но лучше отдохнуть снаружи. Надеюсь, никто не рвется провести под землей еще одну ночь?
— Нет уж, хватит! — решил за всех Боромир. — По какой дороге пойдем? По восточной?
— Можно бы и по ней, — как–то не очень уверенно согласился маг. — Я еще не знаю точно, где мы. Сильно сбиться я не мог, а коли так, выход лежит ниже и северней. Может быть, туда и можно попасть восточной галереей, но сначала мне хотелось бы осмотреться. Я бы попробовал северный штрек, может, там есть окна.
Вслед за магом все прошли под северной аркой. Вскоре действительно впереди стало светлеть. Еще через несколько шагов показалась полуоткрытая каменная дверь. Свет падал из–за нее. Конечно же, они вошли. Большая квадратная комната освещалась рассеянным тусклым светом, но отвыкшим глазам путников он показался ослепительно ярким.
В толстом слое пыли под ногами что–то с дребезгом перекатывалось. В верхнем восточном углу был пробит глубокий наклонный световой колодец; на его дальнем конце виднелся маленький, с носовой платок, кусочек голубого неба. Столб света падал на каменное возвышение посреди комнаты с верхней плитой, сработанной из белого камня.
— Похоже на надгробье, — пробормотал Фродо. У него возникло твердое ощущение правильности своего предчувствия. Гэндальф быстро подошел к хоббиту. Плиту испещряли глубоко высеченные руны.
— Даэрон, язык древней Мории, — сказал Гэндальф. — На языках Людей и Гномов здесь выбита надпись:
БАЛИН, СЫН ФУНДИНА
ГОСУДАРЬ МОРИИ
— Значит, он умер, — промолвил Фродо. — Я так и знал.
Гимли молча опустил капюшон на лицо.
Глава V. МОСТ КАЗАД ДУМА
Отряд в молчании замер над могилой Балина.
Фродо думал о долгой дружбе Бильбо с замечательным гномом и вспоминал давний визит Балина в Шир. Здесь, в этой пыльной комнате, погребенной под каменной толщей, ему казалось, что это происходило тысячу лет назад и на другом конце света.
Постепенно стряхнув оцепенение, путники стали оглядываться, пытаясь по обстановке комнаты, по расположению вещей прочесть судьбу горемычного государя и его народа. В противоположной стене оказалась незамеченная поначалу еще одна дверь, поменьше. У обоих порогов лежали вперемешку мечи, кости, сломанные топоры, разбитые щиты и шлемы. Бросались в глаза орочьи ятаганы с чернеными клинками.
Множество стенных ниш наполовину скрывали огромные, окованные железом сундуки, разбитые и разграбленные. Рядом с сорванной крышкой одного из них валялась большая книга, она была в ужасном состоянии: удары топора и колотые дыры превратили обложку в лохмотья, а темные пятна на страницах сильно походили на кровь. Гэндальф осторожно поднял ее, положил на плиту и открыл. Первые листы ломались у него в руках, но маг бережно составлял их; он надолго погрузился в изучение фолианта. Фродо и Гимли, стоявшие рядом, видели страницы, заполненные не только разными руками, но и на разных языках — встречались элъфийские и морийские руны и какие–то еще, незнакомые.